Тенденции развития оперативного искусства в современных условиях. Оперативное искусство. Развитие характера, форм и способов вооружённой борьбы в XXI веке

В настоящее время на Земле сосуществуют несколько крупных цивилизаций, имеющих целый ряд принципиальных различий во взглядах на цели и основные ценности дальнейшего развития человечества. Сегодня фронт глобальных противоречий, по нашему мнению, переместился с идеологического уровня именно на цивилизационный. Последние десятилетия с убедительностью показали, что насилие пока остается в арсеналах современной мировой цивилизации. В связи с этим можно утверждать с полной определенностью, что разработка, производство и постоянное совершенствование средств вооруженной борьбы будут оставаться одним из важнейших атрибутов современного человечества.

Качественный анализ свидетельствуете, что доля современных образцов вооружения и военной техники в армии РФ еще три года назад составляла 20 - 30%, в то время как в армиях мира этот показатель - более 70%. Научно-технический прогресс в сфере создания нового и более эффективного вооружения и военной техники не стоит на месте. Исторический анализ показывает, что развитие вооружения, военной техники, боеприпасов происходило в тесной связи с общим прогрессом цивилизации.

В свою очередь развитие средств вооруженной борьбы в конечном итоге приводит к изменениям в тактике и оперативном искусстве. Методы и способы ведения войн за всю историю человечества претерпели сильные изменения. Все большее развитие получают системы дистанционного поражения противника, такие как баллистические ракеты, системы и комплексы ВТО. Дальность поражения все больше увеличивается, заставляя также совершенствовать средства защиты. Кроме того, современная геополитическая обстановка в мире не дает вести войны исключительно военными средствами. Современная война - это комплекс, включающий в себя методы и средства невоенного подавления, такие как «пятая колонна», информационная война, экономическое подавление, война разведок и контрразведок и т.д. Начало боевых действий разворачивается тогда, когда все остальные невоенные способы ослабления государства-противника исчерпаны.

Актуальность темы исследования заключается в том, что в современных условиях создается огромная необходимость в совершенствовании не только вооружения, но и форм и способов ведения войны. Задачей работы является поиск современных тенденций развития и применения вооружённых сил противником с учетом опыта прошедших войн и конфликтов.

Основные тенденции изменения характера вооруженной борьбы свидетельствуют, что происходит пространственное расширение размаха военных действий, масштабов воздействия боевых систем, а также смещения центра боевых действий в воздушно-космическую и информационную сферы (рис 1).

1. Исторические уроки и выводы по опыту прошедших войн

Критически осмысленный опыт любых войн (в том числе и Великой Отечественной войны) имеет уникальное значение, так как формы и методы вооружённой борьбы не появляются на пустом месте, а включают в себя наработки прошлого.

Военачальник, занимающийся подготовкой войск к ведению боевых действий, должен очень ясно представлять характер предстоящей войны. Часто, к сожалению, войска готовятся к прошедшей войне, и опыт прошлой войны в ущерб делу преподносится как некий эталон во всем:

• и в организационно-штатной структуре войск, и в их вооружении,
• и в формах, и способах ведения войны. Но ни одна из войн совершенно не повторяется.

Стремление дать прогностический анализ войны и вооруженной борьбы будущего является не простой задачей. Это связано с необходимостью познания кардинальных перемен не только в межгосударственных отношениях, но и в развитии науки и техники, вооружений, деятельности спецслужб, а также в военном строительстве, планировании, военном искусстве. Знание, высказанное ученым, всегда относительно и несет на себе груз субъективности.

История учит, а опыт войны подтверждает, что враг нападает в самый неподходящий момент, поэтому состояние военной мощи государства и боеспособность его армии должны поддерживаться в адекватном состоянии.

Необходимо понимать, что война это не только вооружённая борьба на поле боя. Перед началом войны противник использует все возможности (политические, экономические, информационные и т. д.) для ослабления противника. Вооружённые методы борьбы применяются только тогда, когда не удаётся достичь цели невоенными способами . Войну провоцирует не сила, а слабость объекта нападения .

Вместе с тем есть общие тенденции и закономерности в подготовке вооруженных сил, которые нельзя сбрасывать со счетов.

1. Следует чётко различать политический и военный уровень вступления государства в войну. Политический уровень (создание политических союзов, расстройство союзов и коалиций противника, создание благоприятной политической обстановки для ведения войны) отвечает политическое руководство государства, а военный (включающий вопросы стратегического развёртывания войск, подготовку ВС к войне, оптимальную ОШС, систему управления войсками) отвечает непосредственно военное руководство страны. Стремление смешивать эти уровни - есть попытка перекладывания ответственности за некачественную подготовку определённых сфер государства к войне (по опыту начала Великой Отечественной войны - попытки взвалить всю ответственность за неудачное вступление армии в войну на Сталина).
2. Следует продумать систему управления страной в особых правовых режимах функционирования (режимах военного и чрезвычайного положения с соответствующим правовым обеспечением). В настоящее время в России отсутствует то, что в годы Великой Отечественной войны называлось «законы военного времени». Кроме того, неспособность довоенной структуры управления страной в условиях начавшейся войны привела к созданию ГКО и ВГК, которые управляли страной в режиме реального времени (заседания проходили ежедневно), а их распоряжения имели силу законов военного времени. Созданный Национальный центр управления обороной в современной России является эффективным в условиях мирного времени (в условиях войны функции его будут нарушены), поэтому необходима система управления страной, основанная на базе сети защищённых (скрытых) пунктов управления и др.
3. В условиях демографического кризиса и угрозы ведения широкомасштабной войны необходим переход на систему накопления мобилизационных ресурсов на основе резервистов, заключивших контракт с МО на прохождение службы в резерве (максимально развернуть в соответствии с концепцией, утверждённой Президентом РФ от 04.05.2007 г. № Пр-735 - эксперимент по службе в резерве). Помимо этого необходимо восстановить систему частей кадра, на основе которых комплектовать будущие части и соединения в случае необходимости.
4. Необходимо создание комплексной системы информационной защиты общественного сознания российского общества, что в условиях развязанной против Российской Федерации информационной войны представляется первоочередным мероприятием.
5. Минувшая война показала, что воюют не армиями, а экономиками.

Только мощная экономика мобилизационного типа способна обеспечить армию и общество в условиях войны всем необходимым. Необходима перестройка структуры российской экономики и выведение из состава акционеров (и органов управления) стратегических предприятий и критически значимых производств представителей иностранного капитала. В войнах нового поколения более существенно возрастает зависимость вооруженных сил воюющих государств от их экономических возможностей, чем от поражения их противником. Следовательно, и масштабы вооруженного воздействия по экономике примут настолько значительные размеры, что потребуют заблаговременно проводить соответствующие мероприятия не только по их обороне, но и защите и восстановлению

Кроме того, следует задуматься о создании хорошо защищённых материальных запасов и их оптимального размещения на территории страны (отсюда необходимо пересмотреть структуру и размещение организаций Рос резерва), воссоздать систему промышленных предприятий - дублёров на территории страны (во избежание их уничтожения при массированном первом ударе). (Следует помнить о печальном опыте размещения окружных, армейских и дивизионных складов в непосредственной близости от государственной границы в первые недели Великой Отечественной войны).

1. Повышение качества вооружения в принципе предполагает уменьшение числа их типов, универсализации, достижения рационального соотношения наступательных и оборонительных средств в соответствии с реальной угрозой. Это соотношение должно корректироваться в зависимости от изменений на внешней арене. Главным показателем здесь должно являться сохранение таких параметров, которые способны отразить внешнюю агрессию и организовать ответный удар. Опыт Великой Отечественной войны свидетельствует, что фактического повышения боеспособности объединений и соединений СВ за счет оснащения их новыми видами оружия осуществить не удалось.
2. Ещё тогда наметилась тенденция к быстрому моральному и физическому старению вооружения и ВТ и, как следствие, перевооружение армии на новые средства. Важным являются сроки разработки, производства и внедрения вооружения. Одновременно не следует увлекаться новациями в вооружениях (эти образцы дороги и государство не в силах организовать массовый выпуск подобных образцов). В случае масштабных боевых действий воевать придётся теми образцами, которые уже стояли и сейчас стоят на вооружении (и запасы которых имеются). Поэтому не следует увлекаться сверхновыми образцами высокотехнологичных вооружений, следует совершенствовать способы и формы борьбы с использованием уже имеющихся образцов (что показал опыт ведения БД в Афганистане, Таджикистане, Молдове, Чечне, Восточной Украине и Сирии). Вооружение - это расходный материал войны. Оно должно быть не эксклюзивно,
   а эффективно и максимально отвечать соотношению качество-стоимость.
3. Важным остается принцип: «Учить войска тому, что нужно на войне, и только так, как делается на войне». Неправильное довоенное прогнозирование может отбросить вооруженные силы в своем развитие на 10 и более лет назад, а в условиях развернувшейся войны ошибочное военное планирование может привести к тяжелейшим последствиям, вплоть до поражения в войне. Времени на изменения допущенных ошибок, как это было в начальный период Великой Отечественной войны, может и не быть.
4. Незыблемым остается принцип военного искусства, что средства вооруженной борьбы определяют тактику. Иными словами, новые продвинутые средства борьбы приводят к кардинальным изменениям на поле боя. И исторический опыт со всей убедительностью это показывает. Наиболее развитые государства, принимающие необходимые меры к реконструированию своих вооруженных сил, вполне вероятно, будут иметь возможность уже в 20-х годах XXI века вести войны шестого поколения. Эти войны будут начинаться, идти и завершаться совершенно иначе, чем все предыдущие.
5. Единство в обществе, отсутствие пятой колоны, крепкий тыл являются залогом успешной вооруженной борьбы армии на ТВД.
6. Опыт Великой Отечественной и локальных войн убедительно показывает, что с началом войны ВВС должны быть нацелены на выполнение основной задачи - завоевания господства в воздухе путем проведения воздушных операций по разгрому авиационных группировок противника. При этом доказана целесообразность их централизованного управления со стороны главнокомандующего ВВС. Децентрализация ВВС усложняла, а порой исключала маневр. Должен быть создан резерв авиации еще в мирное время для восполнения потерь.
7. Специфика подготовки противника к поддержанию войск в состоянии постоянной готовности должна учитываться при боевой подготовке войсковой ПВО. В угрожаемые периоды боевая подготовка должна быть организована так, что бы они максимально могли обеспечить прикрытие объектов (по опыту прошедшей войны средства ПВО приграничных военных округов в начале войны в силу разных причин оказались на полигонах вдалеке от своих соединений, что привело к нарушению целостности соединений и снижению их боеспособности).

В целом, подводя итог анализа начального этапа Великой Отечественной войны и поиска причин неудачного вступления страны и армии в войну, хотелось бы обратить внимание (не только на анализ монографии, но и на сравнение её положений с другими авторами, исследовавшими эту проблему). Трагедия 22 июня 1941 г. в реальности складывалась из переплетения огромного множества факторов, жестко сплетающихся между собой. Прежде всего, исторических условий, экономических интересов, стратегических замыслов, корыстных расчетов, клановых интересов, незаконных, а нередко и просто преступных действий, национальных и непрофессиональных амбиций, мужества и трусости, героизма и предательства, самоотверженности и себялюбия, честного исполнения воинского и гражданского долга и подлости и т. п.

2 Новые тенденции, наметившиеся на рубеже XX - XXI веков

1. Военные конфликты и локальные войны, осуществленные уже в XXI веке, инициаторами которых являлись США, наглядно продемонстрировали и подтвердили не только американскую военно-экономическую мощь, но и желание многих стран поддержать их действия, войти в орбиту участвующих в делении мирового пирога (как, например, Польша и Украина в иракских событиях в начала 2003 года) и решить свои различные интересы. Так это было и в военных акциях в Югославии, Афганистане, Ираке.
2. Вне всякого сомнения, превалирующее влияние на определение повода для развязывания конфликтов и конечных военно-политических целей всех военных кампаний последнего десятилетия оказывали и оказывают американские экономические и политические интересы. Ограниченность мировых сырьевых ресурсов заставляет американское руководство учитывать это и объявлять зоной своих национальных интересов те регионы, которые имеют значительные нефтяные запасы и энергоресурсы.
3. Опыт локальных войн и вооруженных конфликтов последних десятилетий свидетельствует об установившейся традиции их развязывания. Как правило, межгосударственный конфликт возникал тогда, когда его вооруженная составляющая осуществлялась в условиях резкого различия в экономическом развитии государств-агрессоров и страны, подвергающейся нападению.
4. Новым объективным фактором можно считать всестороннюю информатизацию военного дела, что позволяет автоматизировать процессы сбора и обработки данных о противнике и своих войсках, практически в реальном масштабе времени реагировать на изменения обстановки, определять и доводить задачи войскам (силам), с высокой точностью наводить боеприпасы на цели и контролировать эффективность огневых ударов. Информационное противоборство становится важнейшей составляющей вооруженной и других видов борьбы между государствами (коалициями государств).
5. Анализируя опыт войн, военных и вооруженных конфликтов, имевших место только за последние 60 лет, можно обнаружить смену закономерности в развитии вооружений: плавный, постепенный эволюционный процесс разработки и модернизации известных видов вооружений начал уступать место скачкообразному их обновлению. Особенно это нашло своё выражение в том, что в этот период появилось не просто новое оружие, а целые боевые системы, способные выполнять
   те задачи, которые ранее возлагались в основном на живую силу. Например, в войне в Корее (1950-1953 гг.) было применено девять ранее неизвестных видов оружия. В войне во Вьетнаме (1964-1975 гг.) таких видов было уже 25. В войнах и конфликтах на Ближнем Востоке (1967, 1973, 1982, 1986 гг.) - около 30. А в войне в зоне Персидского залива (1991 г.) - свыше 100. Однако следует особо отметить, что появление новых более совершенных видов оружия приводило лишь к изменению форм и способов вооруженной борьбы.

Так, применение реактивной авиации в войне в Корее привело к изменению борьбы за господство в воздухе, но это не изменило стратегии войны в целом. В войне во Вьетнаме впервые в массовом количестве применялись вертолёты, что привело к изменению общевойскового боя - он приобрёл воздушно-наземный характер, но опять же характер войны не изменился. В войнах на Ближнем Востоке были проведены экспериментальные пуски высокоточного оружия, однако и здесь характер войны также не менялся. Но в войне в зоне Персидского залива впервые изменился характер войны в целом, произошла настоящая революция в военном деле, хотя есть и те, кто по различным причинам не хотел бы это замечать.

Война в зоне Персидского залива и высокоточные ракетные удары авиации НАТО по боевым позициям сербских войск в войне в Югославии достаточно убедительно продемонстрировали возможности высокоточного оружия и уже дали мощный толчок в его развитии, что и ведёт к существенным изменениям форм и способов вооруженной борьбы и практическому переходу к войне нового поколения.

1. Массирование сил и средств, в том числе авиации в интересах достижения целей операции. Если война во Вьетнаме (1960-1970 гг.) потребовала использования 15 %, операция в Ираке «Буря в пустыне» (1991 г.) - до 30 %, то события в Югославии - уже до 65 % сил и средств ВВС США.
2. Ввиду того, что обычных средств массированного воздействия одновременно по всей территории противника, его военным и гражданским объектам не существовало, то для достижения стратегических результатов в войне приходилось вести на его оккупированной территории длительные наступательные операции оперативно-стратегического масштаба главным образом многочисленными сухопутными группировками, что в свою очередь приводило к огромным потерям с обеих сторон. Всё коренным образом изменилось с появлением высокоточного оружия. Его развитие в конечном итоге может привести к тому, что исход войны может быть решен без сухопутной фазы (так считают многие военные специалисты!). Массированный глобальный удар ВТО по критически-значимым объектам приведет к хаосу военно-политической ситуации, техногенным катастрофам в отдельно взятой стране и позволит ей диктовать условия без применения сухопутных войск.

Это оружие прошло серьёзную апробацию в локальных войнах и вооруженных конфликтах последних пятнадцати лет и уже становится весьма дефицитным товаром на рынке вооружений.

Известно, что в войне в зоне Персидского залива эти высокоточные крылатые ракеты, запущенные на дальность 1200-1500 км, успешно поразили около 80 % всех важнейших военных и гражданских объектов на территории Ирака. Это дало мощный толчок к разработке совершенно новых ракет подобного класса - «Фастхок», которые будут иметь более высокую точность попадания в цель, чем ракеты «Томагавк» и не исключено, что именно они и будут впоследствии находиться на вооружении

В условиях, когда практически во многих странах идёт непрерывное развитие или создание вооруженных сил, когда принимаются долгосрочные программы разработки новых видов оружия и военной техники, особенно ценным становится прогностическое видение войны будущего, скажем, через 15-20 и больше лет. Это необходимо знать уже сегодня, т. к. именно сегодня следует разрабатывать и закладывать в производство будущее оружие и создавать такие вооруженные силы, которые будут способны вести вооруженную борьбу и войны будущего.

Высокоточное оружие потребует серьёзного навигационного обеспечения. Будут созданы радионавигационные системы на базе искусственных спутников Земли. Можно утверждать, что подобные системы уже прошли апробацию в последних военных конфликтах.

1. Войны будущего поколения, скорее всего, не будут носить длительный затяжной характер, и весь процесс вооруженной борьбы будет протекать более скоротечно по законам и правилам, которые будут навязаны сильнейшим - тем, кто в наибольшей мере подготовился к таким войнам.

В первую очередь стоит ожидать массированный удар по информационной сфере с целью подавления пунктов управления и центров связи для обеспечения отсутствия координации всех сил и средств вооруженной борьбы.

Исходя из стратегии ведения вооруженной борьбы блоком НАТО (в,частности, США), следует ожидать в качестве первого удара применение противником средств ВТО.Если высокоточными средствами будет полностью выведена из строя экономика и важнейшие военные объекты противника, то его вооруженные силы сами потеряют боеспособность и развалятся. Сторона, не готовая к такой новой войне, будет вынуждена действовать старым способом и ей ничего не останется, как перейти своими многочисленными сухопутными войсками к обороне, хотя при этом ей может и не противостоять сухопутный противник.

В результате революции в военном деле ожидается новый колоссальный скачок в развитии вооружений, а вследствие этого и в формах и способах вооруженной борьбы. Наступает новая эра войн оружия высоких технологий, эра значительного высвобождения человека и вообще живой силы от участия в вооруженной борьбе.

1. Несмотря на увеличение пространственного размаха вооруженной борьбы в войне нового поколения, навигационное обеспечение позволит значительно повысить точности стрельбы обычными неядерными ракетами различной дальности действия. Повышение точности стрельбы является наиболее экономичным способом повышения эффективности их применения. Если за счёт повышения мощности заряда обычного типа, скажем, в два раза поражающая способность ракеты возрастёт на 40 %, то повышение точности также в два раза увеличит её поражающую способность на 400 %, т. е. в 10 раз. Все ракеты малой, средней и большой дальности действий, имеющие боеголовку обычного типа, также станут высокоточными. В целом, точность стрельбы всего высокоточного оружия в ближайшие 10-15 лет возрастёт ещё не менее чем в пять раз. Это будет достигнуто главным образом за счёт точной навигации каждой летящей ракеты, а также за счёт коррекции их полёта к цели с помощью специальных устройств, размещённых на искусственных спутниках Земли.

Существующие и разрабатываемые в ведущих странах мира высокоточные крылатые, ракеты, УАБ и УАК обычного типа наземного, воздушного и морского базирования могут применяются лишь в условиях информационного превосходства. Потребуется с помощью средств обработки информации, разведки (как радиоэлектронной, так и с помощью сил специального назначения) и связи быстро получить точную, своевременную и защищенную информацию, позволяющую правильно реагировать на любой конфликт с целью немедленного овладения ситуацией и принятия необходимых решений. Для этого видимо придется разработать совершенно иные, чем сейчас глобальные военные системы командования, управления, разведки и связи. Потребуется иметь коммуникацию информационных сетей, перекрывающих все сферы вооруженной борьбы практически по всему земному шару. Одновременно потребуется препятствовать противнику в получении информации для управления его войсками и оружием. Информационное превосходство должно быть реализовано через превосходство в мобильности, в быстроте реакции, в точном воздействии по противнику и в минимально возможном риске для своих сил и средств. Информационное превосходство должно быть реализовано через: господство в маневре силами, средствами и огнем; массированное и длительное по времени применение высокоточного оружия; адресное всестороннее материально-техническое обеспечение; надежную защиту сил и средств на всех уровнях.

В этот переходный период будут действовать совместно стратегические неядерные средства, воздушные, морские и сухопутные силы и средства доставки высокоточного оружия и оружия на новых физических принципах. В значительной мере этому будет способствовать также продолжающаяся разработка кроме высокоточных средств и других типов вооружений и в первую очередь оружия направленной передачи энергии, автоматических и автоматизированных систем наведения высокоточного оружия, новых взрывчатых веществ повышенной мощности, средств обработки данных сверхвысокого быстродействия, а также средств радиоэлектронной борьбы.

3 Развитие характера, форм и способов вооружённой борьбы
в XXI веке

Изменение вооруженной борьбы предполагает не только производство нового высокотехнического оружия, но и изменение образа мыслей и как результат появление новых способов ведения боевых действий.

Развитие военного искусства представляет собой, процесс расширяющегося освоения пространственного континуума, ведения вооруженной борьбы, от стратегии генерального сражения в одной точке в эпоху наполеоновских войн и линейной стратегии во второй половине XIX - начале XX вв., к глубокой операции на континентальном ТВД накануне и в годы Второй мировой войны и далее к объемной (воздушно-космической, воздушно-наземной и наземно-морской) операции в конце XX века. Сегодня
к увеличению пространственных показателей ведения вооруженной борьбы добавляется активное и все возрастающее использование информационного континуума. Это является одной из главных тенденций современной вооруженной борьбы .

Изменения в характере боевых действий происходят не только из-за появления новых вооружений, но и благодаря новым структурам военных формирований, применяющих это оружие. В сферу активных боевых действий все более вовлекаются традиционные виды обеспечивающих действий, таких как разведка, радиоэлектронная борьба, защитные и маскировочные мероприятия. Под изменением характера боевых действий подразумевается изменение фундаментальных отношений между наступлением и обороной, пространством и временем, характером поражения и способами маневрирования.

Немецкие вооруженные силы, в 1940 году не преобладая ни в количестве, ни в качестве танков, тем не менее, одержали победу над французскими и английскими вооруженными силами. Вермахт получил преимущество и одержал победу, благодаря разработанной целостной концепции ведения боя, которая включала в себя следующие элементы:

• изменение организации подразделений;
• изменение тактики управления войсками;
• оснащение танков радиосвязью.

Созданная вермахтом структура танковой дивизии, в основном, не противоречила военной доктрине, существовавшей до появления бронетехники.

Военно-техническая революция на новом современном этапе потребует коренной перестройки вооруженных сил. В последние годы американские военные эксперты прогнозируют скорые революционные изменения характера боевых действий. Характеризуя эти изменения, они говорят о них как о военно-технической революции. Военно-техническая революция станет началом фундаментальной перестройки американской системы обороны, что повлечет за собой пересмотр существующей структуры армии, в результате резко сократятся вооруженные силы, а в научные исследования
и конструкторские разработки будут вложены беспрецедентно большие средства. С изменением вооруженных сил будут выдвигаться новые требования к образованию военных специалистов. Новая элита вооруженных сил - специалисты «информационного фронта» - выйдет на первый план,
и станет основой новых кадров для высших звеньев военного командования.

В начале 80-х годов советские военные эксперты во главе с Маршалом Советского Союза Николаем Огарковым, в то время начальником Генерального штаба, выдвинули перспективную теорию о том, что наступившая техническая революция сделает обычные вооружения такими же эффективными, как тактическое ядерное оружие малой мощности. Время подтвердило, что бронетехнику можно обнаружить на марше и атаковать обычными ракетами, несущими огромное число самонаводящихся противотанковых снарядов - и все это с расстояния нескольких сотен километров. Нанести удар можно будет уже через тридцать минут после обнаружения колонны. В новой военной доктрине Н.В. Огарков предлагал:

• поворот от оборонительных действий к наступательным превентивным действиям;
• поворот от неприменения ядерного оружия первыми к ядерной эскалации;
• развитие концепции суммирования усилий С4I (командование, управление, связь, разведка, компьютеризация);
• развитие высокоточного оружия и мобильности войск;
• направление основных усилий на стратегические неядерные силы сдерживания.

На основе советской концепции - и затем в ходе иракской войны 1991 года - американские военные аналитики сформулировали иное понимание этой важной проблемы. С появлением современной мощной авиации американцы решили воплотить в жизнь доктрину воздушной войны Дуэ. В его доктрине была выдвинута идея победы в будущей войне только военно-воздушными силами. Страна, сумевшая уничтожить авиацию противника и разбомбить его города, станет победительницей. Война в Персидском заливе показала ВВС в очень выгодном свете, но при этом для них была благоприятная обстановка. Соединенные Штаты располагали мощными, хорошо обученными войсками, готовившимися к противостоянию с Советским Союзом в мировой войне, пользовались военной и финансовой поддержкой почти всех развитых стран, а время и театр военных действий идеально подходили для проведения воздушных операций.

Поэтому искушенные специалисты скептически отнеслись к заявлениям о том, что в способах ведения войны произошла революция. Американский адмирал Уильям Оуэнс, заместитель председателя Объединенного комитета начальников штабов, написал о скором появлении «системы систем». Он написал о всемирной сети, которая объединит датчики различных типов, установленные на спутниках и корабельных радарах, беспилотных летательных аппаратах и акустических приборах дальнего действия, и будет снабжать информацией любого заинтересованного военного пользователя. Таким образом, с помощью информации, полученной со спутника или бортового самолетного локатора, можно нанести ракетный удар по танку, причем вертолет, наносящий этот удар, будет находиться
в десятках миль от цели. Революционным прорывом, согласно этой концепции, станет беспрецедентная способность американских военных собирать, оценивать и тут же использовать огромные массивы информации о любом театре военных действий (Оуэнс говорил о квадрате размером 200 на 200 миль).

Все три концепции - «советская», «авиационная» и «оуэнсовская» - отражают происходящие в армии перемены лишь частично. Между тем революция действительно началась. Но на ее ход будут влиять могущественные силы, которые находятся за пределами военной сферы. Точнее, эта революция, изменяющая структуру вооруженных сил, станет результатом самых разных процессов, среди которых есть и такие, что начались уже давно, десятки лет назад.

Боевые действия в рамках подобной парадигмы, вероятнее всего, способны принять форму информационной войны, которая означает конфликт, связанный с информацией на стратегическом уровне между государствами или обществами. Ведение боевых действий в новых условиях требует и совершенной новой парадигмы. Ее основные положения могут быть сведены к следующему:

• каждый компонент системы играет роль в определении результата;
• предсказуемые и непредсказуемые явления существуют и взаимодействуют, приводя к созданию комплексных сетей с огромным количеством переменных величин, делающим невозможным предсказание результата;
• маленькое изменение в системе входа может привести к непропорционально большим изменениям в результатах;
• системы - отдельные лица, армии, бюрократия - имеют тенденцию эволюционировать в сторону своего усложнения; комплексные системы в случае встречи с вызовами могут реорганизовывать себя.

Боевые действия в рамках подобной парадигмы вероятнее всего способны принять форму информационной войны, которая означает конфликт, связанный с информацией на стратегическом уровне между государствами или обществами.

Одной из новых форм конфликта являются концепции сетевой войны. Сетевая война - новая концепция ведения войн (emerging theory of war), разработанная начальником Управления реформирования ВС США (Office of Force Transformation) под управлением вице-адмирала Артура Цебровски. Разработчики этой теории убеждены, что в ближайшем будущем эта теория, «если не заменит собой традиционную теорию войны, то существенно и необратимо качественно изменит ее». Сетевая война связана с информационными технологиями, на более глубоком уровне они являются формами войны за знания - кто знает, что, когда, где и почему, и насколько безопасны общество или вооруженные силы в отношении знаний о себе и о противнике.

Сетевая война означает конфликт, связанный с информацией между государствами и обществами. Она означает попытки нарушить, повредить или модифицировать то, что население знает или думает о себе и мире вокруг. Сетевая война может быть нацелена на элитное или общественное мнение или на оба. Смысл сетевого принципа в том, что главным элементом всей модели является «обмен информацией» - максимальное расширение форм производства этой информации, доступа к ней, ее распределения, обратной связи. Сеть представляет собой новое пространство - информационное, в котором и развертываются основные стратегические операции - как разведывательного, так и военного характера, а также их медийное, дипломатическое, экономическое и техническое обеспечение. Боевые единицы, система связи, информационное обеспечение операции, формирование общественного мнения, дипломатические шаги, социальные процессы, разведка и контрразведка, этнопсихология, религиозная и коллективная психология, экономическое обеспечение и т. д. - все это отныне видится как взаимосвязанные элементы единой сети, между которыми должен осуществляться постоянный информационный обмен. Основной целью ведения сетевой войны является: «Совокупность действий, направленных на формирование модели поведения друзей, нейтральных сил и врагов в ситуации мира, кризиса и войны». Для достижения этой цели необходимо заблаговременно:

• установление полного и абсолютного контроля над всеми участниками актуальных или возможных боевых действий;
• заведомое и тотальное манипулирование ими во всех ситуациях - в мирное время, при подготовке войны и в ходе ведения войны.

При осуществлении этой цели все страны, народы, армии и правительства мира лишаются какой бы то ни было самостоятельности, суверенности и субъективности, превращаясь в жестко управляемые и запрограммированные механизмы, что означает прямой планетарный контроль - мировое господство нового типа. В результате враги, и занимающие нейтральную позицию силы, по сути, заведомо подчиняются навязанному сценарию, действуют не по своей воле. Это выигрыш в войне до ее начала.

Цель сетевых войн - абсолютный контроль над всеми участниками исторического процесса в мировом масштабе. И здесь не обязательны:

• прямая оккупация;
• массовый ввод войск или захват территорий.

Излишни армейские действия и огромные военные траты. Сеть - более гибкое оружие, она манипулирует насилием и военной силой только в крайних случаях, и основные результаты достигаются влиянием на широкую совокупность факторов - информационных, социальных и т. д. Средства массовой информации массированно облучают читателей и телезрителей потоками визуальной и смысловой информации, выстроенной по лекалам заинтересованной страны.

Одна из разновидностей сетевой войны - это война консциентальная. Эта война связана с господством над личностью и над изменением идентичности, то есть над сознанием и над личностью. В результате консциентальной войны определенные типы сознаний просто должны быть уничтожены, перестать существовать, их не должно быть. А носители этих сознаний, наоборот, могут быть сохранены, если они откажутся от форм сознания - предметов разрушения и поражения. Уничтожение определенных типов сознания предполагает разрушение и переорганизацию общностей, которые конституируют данный тип сознания. Конечная цель использования консциентального оружия это изымание людей из сложившихся форм мега общностей. Разрушение народа и превращение его в население происходит за счет того, что никто больше не хочет связывать и соотносить себя с тем полиэтносом, к которому до этого принадлежал. В последние годы сетевые войны стали все более очевидными. Они велись и ведутся США в Ираке. Ливии, Афганистане, на Украине, Сирии, Иране, готовятся против России
и Белоруссии.

Говоря об военно-технической революции, следует отметить, что она является совокупностью сложных процессов, предполагающих кардинальные изменения:

• в системе управления войной на всех уровнях командования;
• в строительстве вооруженных сил и подготовке личного состава;
• создание и принятие на вооружение новых видов вооружения, использование которых способно качественно изменить характер военных действий.

Система принятия решений и управления войной должна включать в себя все уровни командования:

• высший политический;
• высший военный;
• стратегический;
• оперативный;
• тактический.

Прогрессирующая технизация приводит к выработке шаблонных форм отдачи приказов. Приказ определяет деятельность войск. Приказ может быть рассчитан на действие, ограниченное во времени и пространстве, на неограниченное действие во временном и пространственном отношении,
а также может устанавливать действия, границы которого установлены лишь в общих чертах в пространственном отношении и не определены во временном. Бой создает все новую и новую обстановку, которая всякий раз требует принятия решений, и часто очень быстрых. Ожидать в таких условиях начальнику в большинстве случаев указаний для действий нельзя. Так как, не имея самостоятельности и не получив указаний, подчиненный быстро теряет уверенность и проявляет нерешительность. Ему следует дать возможность проявить себя. Способность и решимость начальника
и подчиненного, каждого на своем участке, должны составлять единое целое, и только с помощью суммарных усилий можно достичь наиболее полного воздействия на войска.

В новых вооруженных силах все быстрее будет утрачивать значение традиционное деление на виды вооруженных сил - сухопутные, военно-морские и военно-воздушные (в некоторых странах есть еще морская пехота). Эпоха массовой армии, спустя два века после своего начала, подходит к концу. Реагировать на растущее многообразие конфликтов и войн и трансформировать военную организацию государства можно по-разному.

Анализ практики военного строительства показывает, что здесь возможны два пути:

• Первый - постоянное формирование самостоятельных военных структур, создаваемых под решение конкретных задач, число которых постоянно увеличивается ввиду нарастания многоликости конфликтов.
• Второй - отдать предпочтение выбору в пользу многофункциональности и многопрофильности вооруженных сил, этот выбор более перспективен и адекватен вызовам современности.

В Германии вполне серьезно обсуждалась возможность включения пограничной полиции в состав бундесвера в качестве армейского корпуса.

В эпоху глобализации военнослужащему как специалисту по применению насилия наряду с традиционными функциями бойца нередко приходится сочетать в одном лице качества полицейского, дипломата и социального работника. Сегодня достаточно трудно предположить с абсолютной точностью, какие еще задачи предстоит решать личному составу вооруженных сил уже в самом ближайшем будущем.

С поступлением в армии всех стран новых видов вооружения, таких как системы наблюдения АВАКС и беспилотных летательных аппаратов, невозможно будет скрыть передвижение бронетанковых частей
и соединений, создавать незаметно в тылу оборонительные рубежи, скрыть расположение складов боеприпасов и автомобильные парки. В современном мире основным видом вооружений стало высокоточное, «умное» оружие дальнего радиуса действия, поэтому все может решить первый удар. Находящиеся на вооружении высокоточные ракеты и снаряды в состоянии поражать цель на большом расстоянии. Армия, имеющая такое высокотехнологическое оружие, может нанести большой урон любой бронетанковой группировке, находящейся как на марше, так и в пункте постоянной дислокации. Неподвижные объекты также становятся более уязвимыми. Боевые действия в будущем превратятся в огневое единоборство с использованием очень сложных артиллерийских и реактивных снарядов.

С возникновением нового вида боевых действий - информационной войны, включающей и выведение из строя компьютерных систем противника, может измениться природа превентивного удара. В этих условиях первый удар может носить скрытый характер, предваряя военные операции с использованием обычных вооружений. Внезапность является одним из средств достижения успеха. Действия нападающей стороны, предпринимаемые внезапно, могут парализовать или подорвать моральную силу, помешать спокойно или трезво оценить обстановку и, наконец, ослабить силу решения. Принципы внезапности и меры по ее недопущению выдвигаются на первый план. Предвидеть, как именно будет разворачиваться война, начатая выведением вычислительных систем противника из строя, чрезвычайно трудно.

Изменение способов ведения войны не исключает использования существовавших раньше. Создание ядерного оружия не сделало ненужными обычные вооружения. Точно так же и техническая революция нашего времени не приведет к отказу от использования партизанской тактики, террористических операций или оружия массового поражения. При известной тактической гибкости можно использовать старые системы вооружений и после того, как появились более совершенные. Способы ведения войны меняются не только благодаря непрерывному техническому прогрессу, но и в зависимости и от того, как государства используют армию для достижения политических целей.

На ход военно-технической революции будет оказывать влияние и мировая политика. Если во время холодной войны существовала опасность глобального конфликта, такого как 1-я и 2-я мировые войны, которые определяли направление военной мысли того времени, то в ближайшие годы глобальные конфликты, вероятно, уступят место локальным конфликтам (хотя в известной степени сохраняется возможность перерастания любого локального конфликта в региональный и глобальный). Локальные конфликты, начавшись после 2-й мировой войны, не прекращаются и сегодня.

В будущем военные технологии могут позволить самым маленьким странам успешно противостоять крупным государствам. Крупные государства, пытаясь использовать военную силу для решения локальных проблем, стремясь при этом избежать больших человеческих и материальных потерь, в новой ситуации могут испытать трудности. Противник, желая предотвратить интервенцию, может нанести по агрессору разрушительные удары. Для нейтрализации превосходства агрессора на уровне дорогих
и эффективных мега систем (таких как спутники или авианосцы) достаточно будет иметь микросистемы, например, крылатые ракеты. История показывает, что новые средства и способы ведения войны появляются постоянно. Когда-то Наполеон упрекал Кутузова, что русские воюют не по правилам, неприемлемыми (асимметричными - сказали бы сегодня) для французов средствами.

Одним из наиболее распространенных типов вооруженных конфликтов современности выступает так называемый асимметричный конфликт. Его классическим примером является столкновение регулярных вооруженных сил с иррегулярными (партизанскими, повстанческими) силами.

Под воздействием принципиально новых оперативно-стратегических факторов изменяется содержание вооруженной борьбы. Среди этих факторов особое место принадлежит развитию высокоточного оружия (ВТО), появлению новых средств радиоэлектронной борьбы и космическим системам разведки и навигации.

Под влиянием этих факторов в локальных войнах XX и в начале XXI века происходит зарождение новой формы вооруженной борьбы - высокоточное сражение. Это сражение включает в себя не только кратковременный обмен авиационными ударами, но также и напряженную борьбу сторон во всех сферах применения вооруженных сил: на суше, в океане (море), в воздухе и космосе. Боевые действия на земле примут форму оборонительно-наступательных действий, встречных столкновений, стремительных рейдов при взаимном, глубоком вклинении группировок войск сторон, преследующих цель максимального использования огневых ударов и закрепления за собой достигнутого успеха. При этом возможен и ближний бой.

Развитие тенденции максимально возможного сохранения живой силы, при ведении боевых действий, за счет замены человека боевыми высокотехнологическими средствами, предполагает применение противником, в случае развязывания боевых действий при отсутствии непосредственного соприкосновения сухопутных группировок противоборствующих сторон, путем применения из ВКС дальнобойного ВТО с повышенной поражающей мощностью.

Следует иметь в виду следующие тенденции и характерные черты вооруженной борьбы в современных условиях и будущих операций:

• основные задачи по разгрому противника решаются огневым и радиоэлектронным поражением, возрастает значение дальности ведения огневого боя;
• решающую роль в боевых действиях будут играть авиация, высокоточное оружие и хорошо защищенная помехоустойчивая противовоздушная оборона;
• в оперативном построении (боевом порядке) группировок войск должны присутствовать действующие в рамках реального масштаба времени разведывательно-информационные центры.

Современная вооруженная борьба - это борьба точечная, сверхинтенсивная, диверсионная, ведущаяся при всесторонней технологической поддержке. При проведении краткого анализа характера
и особенностей вооруженной борьбы видно, что основу потенциала агрессии стали составлять силы и средства воздушно-космического нападения, без применения которых не обходится ни один конфликт. При этом страны, оказавшиеся не в состоянии отразить воздушно-космическое нападение, были вынуждены отказаться от дальнейшей борьбы и признать свое поражение. Закономерность зависимости исхода военных действий от результатов противоборства в воздушно-космической сфере стала объективной реальностью. Поэтому, вероятно, целью систем ПРО, скорее всего, станет не перехват ракет противника, а уничтожение спутников.

Войны будущего могут начаться и практически завершиться проведением длительной воздушно-космической наступательной операции совместно с операцией (действиями) ударных сил и средств военно-морских сил и операций РЭБ. Начаться могут с нанесения глобального удара. Продолжительность такой совместной операции может составлять 60-90 и более суток. Боевые действия будут вестись, прежде всего, роботизированными машинами, которыми управляют операторы за сотни километров. Черты военных действий будущих войн:

постоянная угроза внезапного нанесения противником первого упреждающего электронно-огневого удара с определяющим влиянием на ход и исход первых операций, а также угроза применения противником новых видов оружия;

• особо «истребительный» характер военных действий с самого начала их развязывания и ведения;
• скоротечность воздушно-наземных сражений при отсутствии сплошного фронта и при открытых флангах;
• напряженность борьбы за захват и удержание инициативы, завоевание господства в воздушно-космическом и информационном пространстве;
• резкие изменения обстановки и способов действий, обусловленные высокой мобильностью войск и эффективностью огневого поражения;
• увеличение пространственного размаха одновременно ведущихся боевых действий с применением всех средств поражения;
• возрастание роли защиты войск, населения и объектов тыла страны от существующих и перспективных средств поражения.

В войне с сильным противником достижение победы проведением только воздушно-космической операции не реально. Результатами такой операции нужно еще суметь воспользоваться для завершения разгрома противника. Решить эту задачу без применения сухопутных войск практически невозможно. Это прекрасно понимает военное руководство ведущих стран мира. Сухопутные войска сохранят свое значение, которые в настоящее время во многих государствах активно оснащаются высокоточными и другими новыми видами оружия. В теории и в практике вооруженной борьбы продолжат свое существование такие объективные явления и понятия, как операция, стратегическое развертывание, маневр, перегруппировка, наступление и оборона и многое другое. Одновременно условия, формы и способы их осуществления значительно изменятся. Будущее за более гибкими и разнообразными формами построения боевых порядков, готовностью подразделений и воинских частей к самостоятельным высокоманевренным рейдовым действиям, развитием тактики оперативных маневренных групп и т. д. В развитии форм и способов ведения наступательных действий в перспективе прогнозируются следующие тенденции:

• сближение результатов ведения операций и способов разгрома группировок противника с применением обычного оружия и оружия массового поражения;
• перенос центра тяжести в вооруженной борьбе с уничтожения противостоящих группировок войск (сил) из положения непосредственного соприкосновения на их разгром путем нанесения дальних огневых ударов, заблаговременного лишения противника способности к ведению боевых действий;
• сохранение необходимой эффективности войск (сил) при общем снижении боевого состава объединений видов Вооруженных Сил в целом; группировок войск (сил) на операционных направлениях за счет увеличения удельного веса сил быстрого развертывания;
• повышение мобильности боевых действий, которые будут развиваться стремительно, без наличия сплошных фронтов, и носить высокоманевренный характер - при вводе в сражение подвижных группировок они будут избегать лобовых фронтальных действий при преодолении укрепленных оборонительных рубежей и стремиться проникать на точно подавленные узлы сопротивления;
• увеличение глубины одновременного и последовательного огневого (энергетического) поражения противника и охват активными боевыми действиями всей глубины оперативного построения его группировок; увеличение пространственного размаха воздушно-наземно-космического маневра; доминирование «неконтактных», дистанционных действий над ближним боем;
• разнообразие тактических приемов - точечных, избирательных, глубоких ударов ВТО, рейдовых действий по тылам противника аэромобильных отрядов и групп, массовый ввод в действие вертолетов и истребителей, вертолетов-постановщиков радиопомех;
• повышение роли воздушных боев смешанным составом самолетно-вертолетных подразделений, комплексное воздействие разнородных сил и средств воздушно-космического нападения на объекты системы управления, разведки, РЭБ противника;
• доминирование зонально-объектовой, очаговой борьбы;
• усиливающееся влияние на исход вооруженного противоборства диверсионно-террористических подрывных действий;
• резкое возрастание роли быстродействующих интегрированных разведывательно-космических систем оружия, способных осуществлять разведку объектов и наносить по ним удары в реальном масштабе времени.

В ходе стратегической наступательной операции главной составляющей будет выступать стратегический удар. В зависимости от цели операции (войны) и соотношения сил планируется нанесение одного или нескольких таких ударов. Удары наносятся для уничтожения военного и экономического потенциалов противника и подавления его воли продолжать войну. Стороны будут стремиться достичь целей войны одним или несколькими ударами в ходе стратегической воздушно-космической операции, поэтому будущая война может оказаться скоротечной. Вооруженная борьба в ней будет протекать по сценарию, навязанному сильнейшей стороной, той, которая лучше подготовится к войне и начнет борьбу в выгодный момент внезапными действиями.

Процесс технического переоснащения армий не является односторонним. Поэтому, несмотря на то, что характер современной вооруженной борьбы не сопоставим с вооруженной борьбой в войнах XIX
и XX веков, оборона сумеет найти эффективный способ противодействия наступлению. Талантливый русский военачальник А.А. Брусилов, анализируя свою богатую боевую практику, пришел к выводу, что потенциал обороны состоит в ее способности навязывать свою волю противнику, в ее активности. В своих воспоминаниях он писал: «Лучший способ обороны - это при маломальской возможности переход в наступление, т. е. обороняться надо не пассивно, что неизбежно влечет поражение, а возможно более активно, нанося противнику в чувствительных местах сильные удары ». Оборона по способам действий будет интегрироваться с наступлением. В условиях наземно-воздушно-космического «расширенного поля сражения» при наличии острого дефицита сил и средств вынужденной формой действий явится рассредоточенная оборона по фронту и глубине. Она может применяться в оперативном и тактическом масштабах.

В оперативном звене такая оборона основывается на автономном удержание армией (корпусом) или частью их сил и средств жизненно важных районов и объектов на отдельных операционных направлениях в сочетании с действиями мобильных частей прикрытия, созданием огневых заслонов
и огневых мешков в незанятых промежутках.

Для такой обороны характерно неравномерное распределение сил и средств по направлениям. Построение рассредоточенной обороны может быть различным, но чаще всего основные силы объединения (соединения) будут сосредоточиваться в глубине, чтобы осуществлять широкий маневр вторыми эшелонами и резервами на угрожаемые направления в ходе оборонительного сражения.

В тактическом звене оборона опирается на систему оборонительных районов, узлов, а также опорных пунктов боевых групп (взвод, рота). Основу таких боевых групп могут составлять танки, БМП и БТР, а также минно-взрывные заграждения. При такой обороне против превосходящих сил противника необходимо надежно обеспечивать фланги и стыки между узлами сопротивления, используя стрелковое и противотанковое оружие, создавать огневые мешки, применять засадные действия, а также управляемые минно-взрывные заграждения. Мобильная оборона требует от объединений, по крайней мере, одинаковой с противником оперативной мобильности, отличной выучки и жесткой дисциплины войск, а также исключительной управляемости.

Традиционное деление военных действий на два вида - наступление и оборону уже не в полной мере отражает произошедшие изменения в характере вооруженной борьбы - типичным явятся оборонительно-наступательные действия. Доминирующим в ходе оборонительно-наступательных действий станет дистанционный способ противоборства, который как бы «уравновешивает» возможности сторон в нанесении упреждающих, ответно-встречных и ответных ударов. Повышается значение проведения авиационной и ракетно-артиллерийской подготовки, которая в сочетании с проведением воздушно-космической операции с применением оружия на новых физических принципах, в состоянии при определенных условиях сорвать наступление противника, либо значительно снизить его огневое превосходство и перехватить инициативу.

Ранее господствовавший ближний огневой бой по ряду вопросов отходит на второй план. Вместе с тем необходимо формировать у командиров различных степеней нестандартное тактическое мышление, неприятие схематизма, шаблонных подходов. Тактика, как подлинное искусство боя, должна непрерывно совершенствоваться, опираясь на исторический боевой опыт русской (советской военной школы), зарубежных армий, учитывая опыт войн прошлых столетий. При проведении операций, электронно-огневых, воздушно-космических, наземно-наступательно-оборонительных, невозможно обойтись без тактических действий, которые возможно, возможно, на начальном этапе будут носить вспомогательный характер, но в последующем (когда не исключается применение позиционных форм борьбы) займут подобающее им место.

Общевойсковой бой будет разным по масштабу, содержанию и вестись не только в тактической зоне, но и в оперативной глубине, о чем свидетельствует опыт современных войн и вооруженных конфликтов.
В тактической зоне огневое поражение войск осуществляется средствами полевой артиллерии и ударами СВН.

Для ударов с воздуха противник может применять большой арсенал огневых средств: самолеты тактической авиации; вертолеты армейской авиации; крылатые и баллистические ракеты; беспилотные летательные аппараты (БЛА); управляемое бортовое (высокоточное) оружие, к которому относятся управляемые ракеты (УР), управляемые авиационные бомбы и кассеты (УАБ, УАК) противорадиолокационные (и противотанковые) управляемые ракеты (ПРР, ПТУР).

Перечень средств поражения у воздушного противника достаточно обширный, а его основу составляет высокоточное оружие, позволяющее выборочно поражать любые наземные цели. Помимо ВТО из средств поражения особо следует выделить армейскую авиацию, действиям которой в тактической зоне отводится исключительно важная роль.

Противовоздушный бой - важнейшая составная часть общевойскового боя, так как от его результатов напрямую зависит боеспособность войск и выполнение ими поставленных задач. В настоящее время все общевойсковые соединения и части имеют в своем составе силы и средства ПВО, которые свои возможности в борьбе с воздушным противником реализуют в форме противовоздушных боев, отражая налеты на прикрываемые войска, находясь в их боевых порядках.

В современном общевойсковом бою и операции успешно решать эту важнейшую задачу можно только комплексно, совместными усилиями всех сил и средств, способных вести с ними борьбу, как в воздухе, так и на земле, а также путем противодействия его намерениям. В результате бой общевойсковых соединений и частей приобретает черты наземно-воздушного боя.

Современные тактические действия помимо боя, который по-прежнему, остается стержневой основой, включает в себя систему обеспечивающих, специальных и вспомогательных действий. С изменением условий ведения боевых действий планирование операций придется готовить и проводить боевые действия в более короткие и даже в предельно сжатые сроки. Планирование боя и его организация требуют:

а) определения:

• конкретной цели боя;
• направления сосредоточения основных усилий;
• наиболее соответствующих обстановке способов действий, приводящих к успешному решению поставленной задачи;

б) создания необходимой группировки сил и средств в стратегическом и оперативных звеньях;

в) построения целесообразного боевого порядка в тактическом звене;

г) организации взаимодействия родов войск и элементов боевого порядка;

д) обеспечения неуязвимости этого боевого порядка на весь ход боя, предусмотрев все необходимые его перестроения;

ж) организации бесперебойного снабжения войск всем необходимым;

з) ведения всего бой в соответствии с принятым решением.

Это означает, в частности, при соблюдении в целом принципа централизации, единоначалия важность всемерного расширения фронта работы, предоставления больших прав штабам, начальникам родов войск, служб. Они должны решать многие вопросы самостоятельно, согласуя их с общевойсковым штабом и между собой, так как при крайне отграниченном времени и быстром развитии событий командующий уже не в состоянии лично рассматривать и решать все важнейшие вопросы подготовки и ведения операции, как это было в прошлом. Нужны значительно большая инициатива и самостоятельность во всех звеньях, управляемость. При этом особую роль приобретают организаторские способности командиров всех уровней.

Заключение

Современная война представляет собой целый комплекс политического, экономического, информационного и социального воздействия на обороноспособность государства.

Научно-технический прогресс не стоит на месте и преподносит новые способы ведения боевых действий. Завершен переход ведущих государств от стратегии массового применения живой силы к использованию более совершенных, требующих меньших затрат людских ресурсов и гарантирующих более эффективное поражение противника (комплексы и системы ВТО) средств поражения.

Таким образом, главная особенность содержания вооруженной борьбы в войнах и вооруженных конфликтах ХХI века состоит в том, что новые формы военных действий можно охарактеризовать как объемные, охватывающие все сферы вооруженной борьбы (суша, море, воздух, космос), где электронное, экономическое, психологическое, информационное и силовое воздействия будут осуществляться с нарастающей интенсивностью во времени и пространстве, что позволит добиться решительных результатов в кратчайшие сроки лишать противника инициативы и свободы маневра.

Исходя из этого, необходимо разрабатывать новые формы и способы ведения боевых действий, обеспечивающих большую живучесть личного состава и ВВТ на случай конфликтов с применением всех возможных средств поражения от ядерного оружия до оружия, основанного на новых физических принципах.

Необходимо констатировать, что содержание вооруженной борьбы будущего значительно изменится, военные действия в возможных войнах и вооруженных конфликтах будут вестись по законам и правилам той страны, которая в наибольшей степени подготовлена к реализации на практике самых передовых достижений в военной и технологических областях.

Список использованной литературы

1. Андриевский И.А. Некоторые аспекты современных форм и способов враждебного противостояния и вооруженного противоборства // Экономика и менеджмент инновационных технологий. 2012. № 2. [Электронный ресурс]. URL: http://ekonomika.snauka.ru/2012/02/420 .
2. Балабин В.И. Виды формы и способы военных действий в войнах и вооруженных конфликтах // Информационный бюллетень Смоленского регионального отделения Академии военных наук. Выпуск № 34. 2015. С. 7-18. Инв. № 22146.
3. Брунтальский П. Клаузевиц уже отдыхает // ВПК. 2007. 10 января. № 1 (167).
4. 1941-уроки и выводы / Рук. автор. коллектива Неласов П. Москва: Воениздат, 1992.
5. Слипченко В. Война будущего (прогностический анализ). [Электронный ресурс] Режим доступа: URL: http://voxdocx.com/?p=562 .
6. Щерба А., Чагрин А., Лосик А. Средства вооруженной борьбы как цивилизационное явление. Совершенное и эффективное насилие формирует миропорядок // Военно-промышленный курьер. 2012. 25 июля. № 29. [Электронный ресурс]. URL: http://vpk-news.ru/articles/9077

Например, новые российские корабли серий 11-43, 11-44, 11-64, АПЛ проекта 949А уже адаптированы под прием и передачу сигналов системы космической разведки, которую в интересах ВМФ ведет выведенная на орбиту в 2012 году станция «Лотос». Все последующие суда ВМФ РФ должны быть оборудованы аналогичными системами.

Орлов Андрей

Советские военные теоретики рассматривали оперативный уровень войны как важное связующее звено между тактикой и стратегией. Поэтому они считали, что лишь «оперативное искусство» может превратить тактические успехи в стратегические победы. В рамках этого определения способность Красной

Армии успешно обороняться во время проведения немцами операций «Барбаросса», «Блау» и «Цитадель», а после этого проводить собственные стратегические наступления напрямую зависела от способности действующих фронтов и армий проводить эффективные оборонительные и наступательные операции на оперативном уровне.67

Самый лучший из многих способов проанализировать эффективность операций фронтов и армий Красной Армии - это изучить их размах и масштаб, а также приемы, применяемые при проведении этих операций командующими фронтами и армиями, особенно применение ими оперативного маневра. Совершенно очевидно, что командующие фронтами и армиями прошли в 1941 и 1942 годах суровую школу ведения как оборонительных, так и наступательных операций-ив конечном итоге смогли использовать этот опыт, чтобы в 1943 году действовать намного эффективней.

Размах и масштаб

Оборонительные операции. Во время летне-осенних кампаний 1941 и 1942 годов оборонительные операции против войск вермахта, проводящих операции «Барбаросса» и «Блау», действующие фронты Красной Армии вели под руководством Ставки или Главного командования, в то время как армии делали это под руководством либо Ставки, либо фронтового управления. Поскольку все эти операции были «вынужденными» в том смысле, что представляли собой реагирование на наступления вермахта, и поскольку все они являлись составной частью руководимой Ставкой стратегической обороны, то по размаху и масштабам они могли до полной неразличимости сливаться со всеохватывающими стратегическими оборонительными операциями. Фактически только операции, независимо организованные командованием фронтов и армий, носили наступательный характер.68

В целом оборона фронтов и армий в первые месяцы войны была слабой и оставалась такой большую часть 1941 года. В 1942 году она стала прочнее, что проявилось в нескольких важных моментах. Например, летом и осенью 1941 года фронты и армии в общем проводили оборонительные операции на фронте шириной соответственно в 300-500 километров и 70-120 километров. Глубина этих операций варьировалась в зависимости от глубины продвижения вермахта и, как правило, определялась либо дальностью отхода, либо глубиной, на какую были уничтожены соответствующие фронт или армия.69

С другой стороны, возросшая численность и сила Красной Армии летом 1942 года позволила ее фронтам и армиям проводить оборонительные операции на несколько уменьшенном фронте в 250-450 и 50-90 километров соответственно. В 1942 году глубина этих оборонительных операций вновь простиралась до глубины стратегического отступления или же до той глубины, на какую бывала уничтожена соответствующая армия - хотя такая жестокая судьба постигла в этом году уже меньшее число армий.70

Когда же в 1943 году Красная Армия стала еще сильнее, а у ее фронтов и армий появилась возможность заранее планировать стратегические оборонительные операции, фронты и армии смогли сосредотачивать свои силы на все более узких участках, таким образом повысив прочность и гибкость своей обороны. Явным исключением из этого правила стала оборона, проводимая в феврале-марте 1943 года Центральным, Воронежским и Юго-Западным фронтами-так как в данном случае три атакующих фронта вынудило перейти к обороне внезапное и мощное контрнаступление вермахта в Донбассе и контрудары западнее Курска. Поэтому три фронта, проводившие эти оборонительные операции, вели их на широких участках фронта, как вели их другие фронты в 1941 и 1942 годах, и силами тех войск, какие оказались под рукой или подкреплений предоставленных Ставкой.

Однако в июле 1943 года под Курском возросшее время для составления планов дало возможность участвующим в стратегической обороне фронтам и армиям провести хорошо подготовленные оборонительные операции на намного более узких участках, чем раньше. Во время обороны Курского плацдарма фронты и армии защищали участки в 250-300 километров и

40-70 километров соответственно, находились в обороне лишь считанные дни и отошли на значительно меньшую глубину. Поэтому оборона Красной Армии под Курском послужила образцом для последующих оборонительных операций, проводимых фронтами и армиями на дальнейших этапах войны.

Наступательные операции. Весь 1941 год и большую часть 1942 года советские фронты и армии проводили оборонительные операции либо в контексте стратегических наступательных операций, организованных Ставкой силами одного нескольких фронтов (таких, как наступление на Смоленск в августе и наступление под Москвой в январе-апреле 1942 года), либо отдельно по указанию Ставки (наступление Северного фронта на Сольцы в августе*, наступление Волховского фронта на Любань в январе 1942 года и наступление Южного фронта в направлении Барвенково и Лозовой в январе 1942 года). Большинство наступлений, проведенных фронтами и армиями летом и осенью 1941 года, носили случайный характер - но со временем, когда Красная Армия увеличилась в численности, а командующие фронтами и армиями приобрели больший боевой опыт, они стали намного более сложными и эффективными.

Во время тех немногих наступлений, которые Красная Армия провела летом 1941 года, ее фронты и армии наступали в полосе соответственно от 90 до 250 километров для фронтов и от 20 до 50 километров для армий, и продвигались на глубину до 50 километров.7" А во время крупномасштабного наступления под Москвой с декабря 1941 года по апрель 1942 года атакующие войска наступали на полосе 300-400 километров для фронта и от 20 до 80 километров для армии, имея конечную.цель иа

* Наступление на Сольцы 14-18 июля 1941 года имело ограниченный характер. Оно не планировалось и не могло планироваться заранее, поскольку явилось оперативной реакцией командования Северного фронта на чересчур самоуверенное и неосторожное продвижение 56-го армейского корпуса Манштейна. Основную роль в операции сыграли находящиеся в этом районе резервы фронта (70-я и 237-я стрелковые дивизии); Ставка в ее проведении никакого участия не принимала. (Прим. ред.)

глубине соответственно в 120-250 и 30-35 километров, до которых им полагалось добраться за шесть-восемь дней.72 Хотя достичь этих целей им не удалось, все же советские войска добились беспримерного продвижения вперед, прежде чем немцы остановили их наступление.73

Поскольку во время первой зимней кампании фронты и армии имели склонность распылять свои атакующие войска на широком фронте, ослабляя тем самым силу и воздействие своих ударов, Ставка в начале января приказала командующим всех уров-. ней сосредотачивать войска на более узких участках главного удара, образуя ударные группы.74 После этого фронты должны были наносить главные удары на участках прорыва шириной в 30 километров, а армии - на участках прорыва шириной в 15 километров. Это повысило оперативную плотность артиллерии на участках главного удара фронтов и армий с семи до 12 орудий и минометов на километр фронта в 1941 году и до 45-65 орудий и минометов на километр фронта в 1942 году.75

Во время наступления Красной Армии в конце 1942 года и в зимней кампании 1942-1943 годов фронты и армии наступали в полосах соответственно 250-350 и 50-80 километров при армейских участках прорыва в 12-14 километров и с ближайшими целями на глубине соответственно в 20-28 километров для армии и 100-140 километров для фронта. Однако неоднородный опыт Красной Армии во время этой зимней кампании побудил Ставку в ходе летнего наступления 1943 года организовывать более плотное сосредоточение войск. Поэтому во время наступлений в середине и в конце 1943 года фронты и армии атаковали в полосах соответственно 150-200 и 35 километров, организуя прорывы на участках шириной от 25 до 30 километров для фронтов и от 6 до 12 километров для армий. В результате участки прорыва стрелковых дивизий уменьшились до 2,5-3 километров шириной, а оперативная плотность артиллерии и бронетанковой техники, поддерживающих прорыв (главный удар), повысилась до 150-80 орудий и минометов и от 3 до 40 танков на километр фронта.76

При такой конфигурации сил Ставки ближайшие цели армиям ставились на глубину в 12-15 километров, а фронтам на

80-100 километров в глубине обороны противника. Однако лишь немногим фронтам и армиям удалость достичь подобных результатов раньше середины 1944 года.

Оперативные соединения

Оборонительные операции. Проводя оборонительные операции летом и осенью в 1941 и 1942 годах, действующие фронты (имевшие в своем составе по четыре-шесть армий) и армии (в составе четырех-пяти стрелковых дивизий) вели оборону неглубокими оперативными соединениями в один эшелон при крайне небольших резервах.77 К примеру, фронты обычно оборонялись силами трех-пяти армий в первом эшелоне с одной-двумя стрелковыми дивизиями в резерве на участках шириной 300-500 километров и 30-35 километров глубиной, а армии оборонялись силами трех-четырех стрелковых дивизий в первом эшелоне, на участках в 70-120 километров шириной и глубиной в 13-24 километра, имея до одной стрелковой дивизии в резерве. Такая оборона часто бывала фрагментарной, обороняющиеся соединения нередко сражались изолированно друг от друга, а резервы редко могли маневрировать по фронту и в глубину.

Однако летом 1942 года возросшая доступность имеющихся в наличии войск дала возможность фронтам и армиям создавать более прочные и более глубокие оборонительные оперативные соединения. Например, фронты (имевшие в своем составе четыре-шесть армий, один-два танковых или механизированных корпуса и один-два кавалерийских корпуса) развертывались в два эшелона с тремя-пятью армиями в первом эшелоне и одной армией и несколькими подвижными корпусами во втором эшелоне или в резерве. Одновременно ширина фронта обороняющихся соединений сократилась до 250-450 километров, тогда как глубина их обороны существенно возросла и составляла теперь от 50 до 150 километров.

В рамках фронтов армии (в составе четырех-шести стрелковых дивизий или бригад и одной-двух танковых бригад) обороняли участки шириной от 50 до 90 километров. Они также строились в два эшелона, имея три-четыре дивизии или бригады в первом эшелоне и одну-две дивизии (бригады) во втором эшелоне на глубине примерно 15-25 километров. Кроме того, армии впервые смогли создавать поддерживающие группы полевой и зенитной артиллерии и мощные артиллерийские и противотанковые резервы. В результате оперативная плотность артиллерии в обороняющихся армиях возросла до 15-25 орудий и минометов на километр фронта.

Когда Красная Армия к концу осени 1942 года укрепила свою оборону, ее фронты увеличили глубину обороны до 40-50 километров, а в некоторых случаях (когда у них появлялась возможность построить в тылу оборонительный рубеж) - до 75-150 километров. В то же время армии обычно развертывали оборонительное построение в один эшелон глубиной в 12-15 километров; если у них возникала возможность организовать второй оборонительный рубеж, глубина обороны увеличивалась до 25 километров. В то же время армии повышали устойчивость своих первых оборонительных поясов, создавая в них все большее число батальонных участков обороны.78 В зависимости от того, оборонялись ли они на главном или вспомогательном направлении, оперативная плотность артиллерии и бронетехники в этих армиях возросла до 15-27 орудий и минометов, а также шести-семи танков на километр фронта.

Когда в 1943 году Красная Армия отточила свои оборонительные приемы, ей удалось еще больше сократить участки обороны фронтов и армий и увеличить их глубину, тем самым резко повысив насыщенность обороны людьми и вооружением, а также ее общую устойчивость. Летом 1943 года фронты, имевшие в своем составе от четырех до девяти армий (иногда-еще одну танковую армию) и до пяти танковых или механизированных корпусов, обороняли участки в 250-300 километров шириной и 120-150 километров глубиной силами от трех до шести армий в первом эшелоне и со стрелковым корпусом и несколькими подвижными корпусами в резерве. Армии этих фронтов, имея в своем составе два-три стрелковых корпуса, от 3 до 12 стрелковых дивизий или бригад и до семи бригад или полков танков или самоходной артиллерии, обороняли участки шириной.от 40 до

70 километров и глубиной в 30-40 километров, имея в первом эшелоне (два оборонительных пояса) до двух стрелковых корпусов (от трех до шести стрелковых дивизий или бригад) и несколько танковых бригад или полков. Второй эшелон армии обычно состоял из одного стрелкового корпуса (от трех до шести стрелковых дивизий или бригад), в резерве на третьем (тыловом) оборонительном армейском поясе находились одна-две стрелковых дивизий и нескольких бригад или полков танков либо самоходной артиллерии.

Оборонительная операция Центрального и Воронежского фронтов под Курском в июле 1943 года послужила образцом как стратегической, так и оперативной обороны и оставалась стандартом для фронтовых и армейских оборонительных операций Красной Армии до самого конца войны.79 С точки зрения прочности к лету 1943 года оборонительные зоны фронтов были в три-шесть раз глубже, а оборонительные зоны армий - вдвое глубже, чем в 1941 и 1942 годах. Это дало оперативную плотность артиллерии, танков и самоходных орудий от 30 до 80 стволов и от 7 до 27 танков и самоходных орудий на километр оборонительного фронта.80

Ведя оборонительные действия, командующие фронтами обычно использовали для отражения немецких танковых ударов построенные в два эшелона танковые армии и свои резервные танковые и механизированные корпуса. Кроме того, армии и стрелковые корпуса создавали и применяли самые разнообразные артиллерийские и зенитные группы, противотанковые резервы для разгрома тактических прорывов и подвижные отряды заграждения для затруднения маневров противника на поле боя. И наконец при Спешной организации обороны в идущей на спад длительной наступательной операции командующие фронтами обычно развертывали свои стрелковые и танковые армии одноэшелонными соединениями, а танковые армии ставили в оборону на главном направлении вражеского наступления.81

Наступательные операции. Проводя наступательные операции в 1941 году, советские фронты и армии наносили главные удары на чрезмерно широких участках с неоформленными границами и полагались в развитии наступления на стрелковые войска или слабые кавалерийские дивизии и группы, а позже - на усиленные бронетехникой кавалерийские корпуса. Фронты, имевшие в своем составе три-шесть армий (но на Западном фронте в декабре 1941 и январе 1942 года было уже девять-десять армий) обычно развертывали большинство своих атакующих армий одноэшелониым оперативным соединением на фронте в 300-400 километров и глубиной От 10 до 30 километров, с двумя-тремя стрелковыми и одной-двумя танковыми дивизиями или бригадами в резерве. В тот же период армии (имевшие в своем составе от 3 до 10 дивизий или бригад, один кавалерийский корпус и до восьми танковых дивизий или бригад) развертывали большую часть своих войск в единственный эшелон на фронте в 50-80 километров и 12-16 километров в глубину с небольшими резервами и кавалерийским корпусом для развития наступления из второго эшелона. Эти армии сосредотачивали свои главные удары на одном-двух участках прорыва шириной до 15-20 километров.

Когда Красная Армия весной и летом 1942 года увеличилась в количественном отношении, фронты и армии продолжали атаковать соединениями в один эшелон, но при большей численности резервов, создавая для поддержки операций по прорыву разные виды артиллерийских групп, а также танковые, противотанковые и инженерно-саперные резервы. Кроме того, весной фронты начали использовать подвижные группы, состоящие из одного или более танковых корпусов и до начала атаки находящиеся во втором эшелоне. Эти группы использовались в качестве таранных клиньев, атакуя в первых эшелонах.82 В результате ширина участков наступления фронтов и армий снизилась соответственно дс 250-350 километров и 50-80 километров, а глубина возросла дс 30-40 и 15-20 километров.83

С ноября 1942 года и весь 1943 год Ставка организовывай все большее число наступательных операций на постоянно расширяющемся фронте. В этот период советские фронты и арми* уже использовали более глубоко эшелонированные наступательные соединения, состоящие из специально созданных ударны) групп для прорыва передовой обороны вермахта, усиленны) артиллерийскими и танковыми частями, а также подвижных групп для развития наступления на оперативную глубину немецкой обороны. На уровне армии такие группы состояли из танковых или механизированных корпусов, на уровне фронта-из одной-двух танковых армий, иногда усиленных кавалерийским корпусом. Вследствие этого масштаб, сложность, темп наступления и глубина наступательных операций Красной Армии в этот период постоянно возрастали одновременно с ростом мастерства командующих фронтами и армиями Красной Армии.

Например, во время наступательных операций зимой 1942-1943 годов фронты обычно развертывались более прочными одноэшелонными соединениями, часто с танковой армией на направлении главного удара, имея в резерве одну-две стрелковых дивизии. Операции по развитию наступлений велись одним-двумя танковыми, механизированными или кавалерийскими корпусами, иногда по отдельности, иногда в виде единых конно-механизированных групп.84 Атакующие общевойсковые армии в этих фронтах обычно разворачивались в двухэшелонные построения стрелковых корпусов или дивизий, поддерживаемых армейскими подвижными группами, состоящими обычно из одного отдельного танкового, механизированного или кавалерийского корпуса.

Когда летом 1943 года вермахт существенно улучшил свою оперативную оборону, сделав ее глубже и прочнее, советские фронты и армии соответственно изменили свои оперативные соединения, теперь стандартно развертывая войска двумя эшелонами армий на уровне фронтов, стрелковых корпусов и дивизий - на уровне армий. Эти наступательные группировки поддерживались подвижными группами, развернутыми во втором эшелоне или в резерве.

Свои атакующие войска фронты разворачивали на весьма различающихся по ширине участках от 150 до 250 километров и глубиной в 20-25 километров, а подчиненные им армии - на участках в 40-55 километров шириной и до 25 километров глубиной. Подвижные группы состояли из придаваемой каждому фронту одной танковой армии, а каждой армии - танкового и механизированного корпуса. Эти группы наступали вслед за осуществляющими прорывы войсками первого эшелона на направлении главного удара фронтов и армий; обычно их головные бригады использовались для помощи при прорыве обороны противника. Кроме того, армии использовали разнообразные артиллерийские и зенитные группы, подвижные отряды заграждения, а также общевойсковые, противотанковые и танковые резервы.85

Оперативные приемы

Среди многих оперативных приемов, на которые полагалась Красная Армия для успешного проведения наступательных и оборонительных операций, наиболее важные были связаны с ее способностью применять оперативный маневр, развертывани-. ем войск и использованием противотанковых, артиллерийских и авиационных сил, а также применением оперативной маскировки для достижения внезапности, особенно при наступательных операциях.

Оперативный маневр. Точно так же, как стратегическая победа может быть достигнута только путем проведения эффективных операций, оперативный успех зависит от эффективного применения оперативного маневра силами подвижных войск, особенно крупных танковых, механизированных или кавалерийских соединений.

Хотя немцы и не называли этот род действий «оперативным маневром», именно применение вермахтом глубоких мобильных операций силами танковых групп (армий) танковых (моторизованных) корпусов принесло ему успех в ходе операций «Барбаросса» и «Блау». Хотя Красная Армия в 1941 и в начале 1942 года не могла тягаться с противником по мобильности, необходимой для проведения успешного оперативного маневра, весной и летом 1942 года она все же начала интенсивную программу создания подвижных войск, которые смогли бы это сделать.

После проведения летом и осенью 1942 года оперативного маневра, приведшего лишь к минимальному успеху, Красная

Армия добилась первой крупной победы, применив подвижные войска в ноябре 1942 года под Сталинградом. После Сталинградской битвы и до конца войны все победы, одержанные Красной Армией, в тактическом и оперативном плане обуславливались способностью ее подвижных войск проводить эффективный оперативный маневр - как при наступлении, так и в обороне. Стало правилом, что там, где проходили ее танковые армии, следовала и пехота, а когда они спотыкались, спотыкалась и Красная Армия.

Оборонительный оперативный маневр требовал в первую очередь переброски до и во время оборонительных операций крупных мобильных сил, особенно резервов, чтобы те смогли блокировать атаки танков вермахта и осуществить собственные контратаки и контрудары. В 1941 и 1942 годах советские фронты и армии, как правило, плохо проводили оборонительный оперативный маневр.

Например, за первую неделю проводимой немцами операции «Барбаросса» все три обороняющихся фронта Красной Армии пытались остановить и отбросить войска вермахта, осуществляя оперативный маневр механизированными корпусами. Однако во всех этих случаях плохое управление войсками вкупе с недостатками материально-технического обеспечения, парализующими действия этих войск, привело к почти немедленному разгрому и полному уничтожению участвовавших в контрударах механизированных корпусов.86 Это уничтожение механизированных сил Красной Армии в первые же несколько недель войны наряду с отсутствием в войсковой структуре Красной Армии крупных мобильных сил не позволили советским фронтам и армиям осуществлять какие-либо оборонительные оперативные маневры на протяжении всего остального времени проведения немцами операции «Барбаросса».

После создания весной и ранним летом 1942 года ядра новых подвижных войск Красная Армия вновь попыталась осуществить оборонительный оперативный маневр с целью разгромить войска вермахта в первые же несколько недель проведения ими операции «Блау». И точно так же, как и в конце июня 1941 -го, в начале июля 1942 года обороняющиеся в Южной России фронты

Красной Армии попытались применить свои новые танковые армии и танковые корпуса в контрнаступлениях, осуществлявшихся по единому общему плану. Но вновь плохое управление войсками расстроило оперативный маневр и в итоге привело к разгрому, уничтожению или тяжелым потерям подвижных войск.87

Первый и единственный раз за первые 30 месяцев войны, когда Красная Армия эффективно осуществила оборонительный оперативный маневр произошел, когда она вела в июле 1943 года стратегическую оборону под Курском.* В этом случае обороняющие Курский выступ фронты эффективно маневрировали своими армиями и отдельными танковыми корпусами с целью, во-первых, своими танковыми армиями в ходе по существу позиционной обороны направить в нужное русло, затормозить и в конечном итоге блокировать прорывы танков вермахта, а во-вторых - широкими маневрами отдельных танковых корпусов бить по флангам развивающихся прорывов. Кульминацией обороны стал маневр введенной из резерва Ставки танковой армией, использованной для удара по острию самого опасного прорыва (под Прохоровкой) и полной его остановки.88

Наконец, в конце осени 1943 года советские фронты и армии часто осуществляли эффективный оборонительный маневр танковыми армиями и танковыми (механизированными) корпусами для отражения контратак и контрударов, осуществляемых войсками вермахта после успешных наступлений Красной Армии. Это имело место в октябре 1943 года севернее Кривого Рога и в ноябре-декабре к западу от Киева.89

* В действительности первый эффективный маневр подвижной группировкой в обороне советское командование провело в августе 1942 года, когда контрударами 3-й танковой армии и двух танковых корпусов (9-го и 10-го) было отражено немецкое наступление на Сухиничи и Козельск (операция «Вирбельвинд»), в котором, кроме пехоты, приняли участие четыре танковых и одна моторизованная дивизии вермахта. Если учесть, что летом 1942 года советское командование использовало для контрударов по наступающему противнику лишь две полноценные танковые армии (3-ю и 5-ю), то успешность их применения в обороне составляет 50 %. (Прим. ред.)

Основываясь на успешном применении оборонительного оперативного маневра в середине и конце 1943 года, фронты и армии впоследствии стандартно вводили во все свои оборонительные операции запланированный маневр подвижными войсками и возможность незапланированного маневра во время оборонительных действий, которые приходилось вести по окончании успешных наступательных операций.

После того, как механизированные корпуса Красной Армии были уничтожены вермахтом на начальном этапе операции «Барбаросса», советские войска практически потеряли способность осуществлять оперативный наступательный маневр - даже во время Московского наступления и последующей зимней кампании. В этот период фронты и армии стандартно использовали в качестве авангарда при операциях преследования разбитого противника и для развития наступления в глубину кавалерийские корпуса и дивизии, временами подкрепленные танковыми бригадами, а также воздушно-десантные корпуса и бригады. Однако из-за ограниченной огневой мощи этих войск и их слабого материально-техническое обеспечения пополнение этих сил в ходе наступления делалось весьма затруднительным, если не невозможным, и они не могли поддержать операции на сколько-нибудь значительную глубину. Кроме того, Ставка и командование фронтов не могли координировать эти глубокие операции со следующей за авангардом пехотой, поэтому они неизбежно проваливались.

В отличие от 1941 года, созданные весной и летом 1942 года новые танковые армии смешанного состава, а также отдельные танковые и механизированные корпуса были куда более способны осуществлять наступательный оперативный маневр, чем их предшественники. Поэтому весной 1942 года по указанию Ставки фронты и армии начали использовать новые танковые соединения для создания подвижных групп, в задачу которых входило развитие прорыва на оперативную глубину обороны вермахта. Однако первоначально состав этих новых танковых соединений был несбалансированным и не соответствовал поставленным задачам. Танковые корпуса не имели достаточного количества моторизованной пехоты, а танковые армии состояли из странной смеси пехотных, кавалерийских и механизированных сил. Действия последних с трудом удавалось скоординировать с действиями других родов войск, и они были крайне уязвимы, когда отрывались от поддерживающей их пехоты и артиллерии. И что еще хуже, как показали поражения в мае под Харьковом, в июле - под Воронежем и на Дону и в августе - под Жиздрой, командующие этими подвижными войсками не умели должным образом применять их.90

16 октября, проанализировав причины этих и других неудач подвижных войск за все лето, НКО издал Приказ № 325, который анализировал неудачи подвижных групп весной и летом 1942 года и давал указание командирам танковых и механизированных корпусов использовать свои корпуса целиком в «мощных атаках и контратаках», запрещая «использование этих ценных оперативных соединений по частям».91

В результате этого и других приказов так называемая подвижная группа* стала во второй период войны наиболее важным компонентом в оперативных соединениях фронтов и армий - как в смысле частоты использования, так и по ее оперативной эффективности. Главные задачи этих групп состояли в проведении оперативного маневра для содействия операциям по прорыву обороны противника, а если прорыв завершался успехом, они должны были развивать наступление глубоко в тыл противника и заниматься преследованием неприятеля.92 Начиная от Сталинграда в ноябре 1942 года и до самого конца войны фронты и армии обычно применяли танковые армии, а также танковые или механизированные корпуса (по одиночке либо сведенные в группы) в качестве подвижных групп для расширения масштаба, размаха и продолжительности наступательных операций.

Наиболее важными из таких групп на уровне фронтов в конце 1942 года и в 1943 году были танковые армии смешанного состава, которые советское командование впервые ввело в бой летом 1942 года, экспериментируя с ними с ноября 1942 года и всю зиму 1942-1943 годов, а также танковые армии нового образца, выставленные на поле боя в начале и в середине 1943 года. В тот

* Написано по-русски.

же период армии применяли в качестве своих подвижных групп отдельные танковые и механизированные корпуса. С ноября 1942 года по март 1943 года фронты и армии широко экспериментировали с этими танковыми армиями и различными комбинациями танковых и механизированных корпусов, стремясь обеспечить возможность проведения непрерывных операций для развития зимнего наступления глубоко в оперативный тыл противника.

Например, во время своего наступления под Сталинградом Юго-Западный фронт использовал в качестве подвижной группы 5-ю танковую армию, развернув ее в первом эшелоне для прорыва румынской обороны к северу от города и последующего глубокого развития наступления. Во время того же наступления Сталинградский фронт использовал в качестве своей подвижной группы несколько танковых и механизированных корпусов - они осуществили прорыв румынской обороны к югу от города и развивали наступление до соединения с 5-й танковой армией. Однако в данном случае, хотя подвижные группы успешно окружили немецкую 6-ю армию, понесенные ими тяжелые потери не позволили им и дальше развивать свое наступление.

Во время последующей зимней кампании 1942-1943 годов некоторые наступающие фронты продолжали использовать свои танковые армии в качестве подвижных групп, действующих в первом эшелоне; другие фронты и армии применяли свои танковые и механизированные корпуса либо в одиночку, либо объединяя их в подвижные группы для развития наступления из второго эшелона.93 Однако неэффективное управление этими подвижными объединениями и трудности материально-технического обеспечения в сочетании с плохой погодой и действенным немецким сопротивлением снижали эффективность оперативного маневра, и в результате указанные наступления так и не достигли поставленных перед ними целей.

Хотя применение Красной Армией зимой 1942-1943 годов оперативного маневра привело лишь к ограниченным и зачастую мимолетным успехам, опыт, приобретенный в ходе этой кампании Ставкой, ее фронтами и армиями, создал прочную основу для проведения оперативного маневра летом и осенью 1943 года. К июлю этого года НКО уже имел войска, способные к проведению оперативного маневра, а фронты и армии разработали намного более эффективные оперативные и тактические приемы его организации. После этого наступательный оперативный маневр на уровне фронтов и армий силами подвижных групп стал наиболее эффективным инструментом проведения успешных наступательных операций.

Практически во всех крупных наступательных операциях, проведенных после июля 1943 года, советские фронты и армии сосредотачивали свои подвижные группы (танковые армии в случае фронтов и отдельные танковые или механизированные корпуса в случае армий) на исходных позициях для атаки всего за несколько часов до начала наступления и задействовали подвижные группы в бою под конец первого дня наступления - либо для завершения тактического прорыва, либо для распространения этого прорыва на оперативную глубину.94

В конце лета и осенью 1943 года подвижные группы фронтов, армий и даже, в некоторых случаях, стрелковых корпусов, применяли оперативный маневр с еще большей эффективностью. В дополнение к проведению все более глубоких операций, во время развития наступлений фронты и армии зачастую перебрасывали подчиненные им соединения и части с одной оси на другую для смены направления своего наступления на более благоприятное или для разгрома контратак и контрударов противника. И вдобавок советскому командованию все лучше удавалось скрыть эти маневры от пытливых глаз немецкой разведки.

Наиболее важным и эффективным боевым приемом, разработанным фронтами и армиями в 1943 году для успешного проведения оперативного и тактического маневра, было создание и использование передовых отрядов * в авангарде наступления как подвижных групп, так и стрелковых корпусов первого эшелона. Начиная с июля 1943 года подвижные группы фронтов и армий и стрелковые корпуса первого эшелона атакующих общевойсковых армий создавали и использовали такие отряды для повы-

* Написано по-русски.

шения темпа операции прорыва, развития наступления и преследования отступающего противника. Передовой отряд обычно формировался на основе отдельной танковой бригады, усиленной другими подразделениями; такие отряды шли в авангарде наступления, но в отрыве от остальных сил, имея задачу разрушать оборону вермахта, захватывать ключевые пункты на местности, такие, как переправы через реки и перекрестки дорог, тем самым способствуя общему продвижению на как можно большую глубину."

Хотя независимый характер действий передовых отрядов зачастую делал их уязвимыми для контратак и контрударов вермахта, а иногда приводил к их полному уничтожению, в конечном итоге они стали незаменимым инструментом при проведении эффективного наступательного оперативного маневра.

Противотанковые операции. На протяжении всей войны Ставка, НКО и Генеральный штаб постоянно улучшали противотанковые возможности Красной Армии. Особенно быстро это происходило в 1943 году - хотя бы потому, что советское командование столкнулось в этот период с резким усилением танковых войск вермахта. В 1941 году и в начале 1942 года противотанковая оборона Красной Армии оказалась совершенно недейственной - в значительной мере из-за уничтожения противотанковых бригад в первые же недели войны, общей нехватки противотанкового вооружения и склонности командующих использовать имевшееся подобное вооружение, распыляя его поровну между всеми участками. В результате советские командиры, начиная с осени 1941 года, вынуждены были использовать для борьбы с немецкими танковыми силами и для укрепления своей противотанковой обороны полевую и зенитную артиллерию, зачастую выводя ее на прямую наводку.96

Хотя до середины 1942 года противотанковая артиллерия оставалась немногочисленной, разрешая фронтам и армиям выставлять на поле менее двух-пяти орудий на километр фронта, в конце 1941 года и в первой половине 1942 года они начали создавать на вероятных направлениях наступления немецких танков эшелонированные в глубину обороны противотанковые опорные пункты и районы. Кроме того, летом и осенью 1942 года фронты и армии были уже в состоянии повысить плотность и мобильность своей противотанковой обороны, подчиняя противотанковые части командованию нижестоящего эшелона, чтобы оно могло создавать собственные противотанковые резервы.

После негативного опыта противотанковой обороны во время немецких операций «Барбаросса» и Блау» с ноября 1942 года природа противотанковой обороны советских фронтов и армий резко изменилась. В первую очередь увеличилось количество противотанкового вооружения, улучшилась его интеграция в оперативные структуры фронтов и армий, повысилось умение его применять у командующих на всех уровнях. Однако во время зимней кампании 1942-1943 годов плотность противотанковых частей и вооружений во фронтах и армиях, продолжавшая оставаться невысокой, позволила вермахту остановить наступления Красной Армии и вынудить ее войска отступать. С июля 1943 года и до его конца общее увеличение противотанковых войск и вооружений в составе действующих фронтов и армий дало им возможность организовать намного более прочную оборону перед лицом танковых атак вермахта и улучшило устойчивость советских наступательных операций.97

Начиная с середины 1943 года обороняющиеся фронты и армии смогли значительно повысить прочность своих оборонительных порядков и сделать их прорыв куда более трудным благодаря значительно возросшему числу противотанковых опорных пунктов и районов в оборонительных рубежах армий и стрелковых корпусов первого эшелона, а также возросшему числу противотанковых резервов и подвижных отрядов заграждения. В результате оперативная плотность противотанкового вооружения на главных оборонительных участках фронтов и армий возросла до 20-25 противотанковых орудий на километр фронта, увеличившись по сравнению с серединой 1942 года в 4-10 раз.98 Кроме того, широкое и все более изощренное применение при противотанковой обороне мощного (85 мм и выше) артиллерийского вооружения и даже ракетных установок («катюш»), широкое использование инженерных противотанковых препятствий и более гибкое маневрирование противотанковыми силами тоже повысили устойчивость и эффективность противотанковой обороны Красной Армии.

Наконец, включение в состав фронтов и армий все большего числа отдельных противотанковых полков улучшило их противотанковые возможности во время наступательных операции. Характерно, что начиная с середины 1943 года и до самого конца войны эти противотанковые силы нанесли танковым войскам вермахта более тяжелые потери, чем численно возросшие танковые войска Красной Армии.*

Артиллерийская и воздушная поддержка. Поскольку на начальных этапах операции «Барбаросса» вермахт уничтожил значительную часть артиллерии и военно-воздушные силы Красной Армии, артиллерийская и воздушная поддержка фронтов и армий все лето и осень 1941 года была в лучшем случае разрозненной и по существу неэффективной. Например, во время наступательных операций оперативная плотность артиллерийской поддержки на участках главных атак составляла лишь от 20 до 80 орудий и минометов на километр фронта. И что еще хуже, относительно мало мобильная артиллерия не могла поспеть за наступающими танками и даже за пехотой, вынуждая последнюю продвигаться вглубь вражеской обороны без огневой поддержки.

В январе 1942 года Ставка начала исправлять это положение, издав директиву, устанавливающую понятие артиллерийского наступления. Согласно этой директиве фронтам и армиям полагалось сосредотачивать для поддержки главной атаки все свои артиллерийские ресурсы и обеспечивать ей постоянную артиллерийскую поддержку на всем протяжении наступления.99 Обеспечивая запланированный и управляемый центром огонь по требованию всей наличной артиллерии фронтов на всем протяжении их наступлений, эта концепция в то же время требовала разделять негибкие и плохо реагирующие на изменения обстановки армейские

* О том, что танки не являются противотанковым средством и могут использоваться в этом качестве лишь при исключительных обстоятельствах, указывалось еще в упомянутом выше приказе Сталина № 325 от 16 ноября 1942 года. (Прим. ред.)

артиллерийские группы на несколько более подвижных и намного лучше реагирующие на обстановку оперативных арггрупп для поддержки наступающих войск на всех этапах операции.

После внедрения новой концепции массированная фронтовая, армейская, корпусная и дивизионная артиллерия смогла организовывать хорошо скоординированный и распределенный по времени огонь в поддержку своих частей, используя такие методы, как огневой вал - сосредоточение огня, сопровождающее атакующую пехоту и танки во время прорыва тактической обороны, а в ряде случаев и при последующем развитии наступления на оперативную глубину. В результате описанных мер оперативная плотность поддерживающей артиллерии в 1943 году резко усилилась, составив несколько сотен орудий и минометов на километр фронта. В то же время продолжительность артиллерийской подготовки и глубина ее опустошительного воздействия увеличилась с 80-90 минут и 2,5-5 километров в 1941 и

1942 годах до 140-175 минут и 10-15 километров в середине

1943 года.100 И наконец, в 1943 году НКО начал придавать своим танковым армиям, танковым, механизированным и кавалерийским корпусам самоходную артиллерию, а также противотанковую артиллерию на механической тяге, реактивные установки, отдельные подразделения противотанковой артиллерии с целью обеспечить их артиллерийской поддержкой в ходе операций по развитию наступления.

В первый год войны военно-воздушные силы (ВВС) Красной Армии использовали 60 процентов своей боевой авиации децентрализованно, под армейским командованием. Ввиду огромных потерь самолетов в начальный период войны, фронты и армии редко сосредотачивали свою авиацию в одном месте, обычно распыляя ее по всему фронту для поддержки отдельных акций. Естественно, что это приводило к неадекватной воздушной поддержке решающих операций - как оборонительных, так и наступательных.

Для исправления этой проблемы Ставка осенью 1942 года в дополнение к недавно сформированным новым воздушным армиям фронтового подчинения ввела концепцию «воздушного наступления». Впервые примененное в ноябрьских наступлениях под Ржевом и Сталинградом, воздушное наступление требовало централизованного и сосредоточенного применения всей авиации, подчиненной действующим фронтам. Как и в случае с артиллерийским наступлением, воздушное наступление предписывало распределять по времени воздушную поддержку атакующих наземных войск путем проведения все более сложных воздушных прорывов и операций развития наступления.

К концу 1943 года, чтобы обеспечить координацию воздушной поддержки наземных сил при глубоком оперативном наступлении, воздушные армии фронтов также выделяли из своего состава отдельные авиационные соединения, имеющие задачу поддерживать конкретные танковые армии и конно-механизиро-ванные группы в ходе операций в глубине вражеской обороны.

Все эти перемены в оперативном применении артиллерии и военно-воздушных сил преобразовали первую в наиболее действенную и страшную силу поддержки наступлений на их первом этапе, а вторую - в эффективное средство, с помощью которого фронты и армии постоянно увеличивали оперативную глубину своих наступательных операций.

Оперативная маскировка и внезапность. Во многих операциях 1941 и 1942 годов советские войска пытались для достижения внезапности осуществлять оперативную маскировку*; однако, за несколькими примечательными исключениями, большинство этих попыток оказалось безуспешно.101 После такого удручающего начала стала ясна важность достижения оперативной внезапности путем применения активной и пассивной маскировки, поскольку фронтам и армиям раз за разом приходилось прорывать более прочную и глубокую оборону вермахта.

Начиная с наступлений в ноябре 1942 года под Ржевом и Сталинградом советские войска проводили планирование наступательных операций под покровом драконовских мер обеспечения секретности. В то же время они гораздо более широко и эффективно использовали ложные атаки и демонстрации, стандартно применяя как активную, так и пассивную маскировку

* Написано по-русски.

для достижения внезапности в отношении времени, места и формы своих атак. В сочетании с более основательным изучением советским командованием немецких оперативных методов зти меры дали фронтам и армиям возможность быстрее преодолевать оборону вермахта, при этом сократив их потери, а со временем дали наступающим фронтам возможность предвосхищать или парировать неизбежные контратаки и контрудары вермахта.

Наилучшие примеры успешного использования Советами оперативной маскировки для достижения внезапности имели место в августе 1943 года перед наступлением Воронежского и Степного фронтов на Белгород-Харьков и во время наступления 1-го Украинского фронта на Киев в ноябре 1943 года. Кроме того, Ставка и ее действующие фронты в нескольких случаях намеренно проводили полнокровные наступления отвлекающего характера с целью отвлечь внимание вермахта и его оперативные резервы и другие войска от своих настоящих целей.102

ВОЕННАЯ МЫСЛЬ № 4/1994

Полковник М.М.ЧЕРНЫШОВ ,

кандидат военных наук

В ПОСЛЕДНИЕ годы в военной печати большое внимание уделяется вопросам совершенствования системы военного образования. В ряде публикаций рассматривались различные формы многоуровневого образования и его соответствие международным стандартам. Однако такой важной проблеме, как содержание обучения по оперативному искусству и тактике, уделяется, на наш взгляд, недостаточное внимание.

Энциклопедические определения оперативного искусства и тактики включают теорию и практику оперативного искусства (тактики). Первая изучает закономерности, содержание и характер современного боя и операции, разрабатывает способы их подготовки и ведения. Вторая - охватывает деятельность командиров, штабов и войск по подготовке боя и операции и управлению войсками в бою и операции. Опираясь на изложенное, проанализируем, как же проходит процесс обучения по этим составным частям изучаемых дисциплин.

Прежде чем перейти к этому, необходимо обратить внимание на то, что в педагогической и административной практике, к сожалению, сложилось такое положение, когда виды учебных занятий стали доминирующими при определении содержания обучения. Например, по существующим руководящим документам тематические планы изучения дисциплин рекомендуется составлять по видам занятий: лекции, семинары, тактические задачи и т.п. В итоге, как видим, теоретические занятия стали теоретическим курсом (теорией), практические - практическим (практикой).

Таким образом, толкование обучения неоднозначно. При рассмотрении данной проблемы мы будем исходить из энциклопедических определений содержания оперативного искусства и тактики с опорой на уже сложившиеся виды учебных занятий.

Теория оперативного искусства и тактики (далее по тексту - теория) изучается на занятиях, проводимых в виде лекций, семинаров, самостоятельных занятий под руководством преподавателя, групповых упражнений. Кроме этого, знания углубляются также на командно-штабных учениях (КШУ), командно-штабных военных играх (КШВИ) и т.д.

На лекции, как правило, ставится три основных вопроса: основы (общие положения), подготовка или организация операции (боя), ведение операции (боя). При этом теория рассматривается в первом и третьем. Более того, зачастую их содержание сводится к доведению до обучаемых основных положений уставных документов, но не закономерностей, характера и содержания операции и боя. Содержание семинаров примерно совпадает с лекциями.

Несколько иное положение просматривается в содержании самостоятельных работ, проводимых под руководством преподавателя. На них изучению теории уделяется больше внимания, но времени в тематических планах выделяется мало. Кроме того, такая форма занятий еще не до конца осознана некоторыми преподавателями и руководителями и не во всех ввузах внедрена в учебный процесс.

Групповые упражнения проводятся, как правило, при отработке учебных задач. Причем в настоящее время это превалирующая форма занятий по оперативному искусству и тактике. Именно на них затрачивается основное время обучения в ввузах. В связи с этим целесообразно выделить ряд моментов, касающихся данного вида занятий.

Первый . Главная цель, которая преследуется при разработке учебной задачи, заключается в том, чтобы учить слушателей последовательности и содержанию работы командующего (командира) и штаба по подготовке (организации) операции (боя) и управлению войсками. Однако это - цель практики оперативного искусства и тактики. Таким образом, вполне обоснованно можно сделать вывод^ том, что на данных занятиях большая часть всего бюджета времени, отводимого на оперативное искусство и тактику, расходуется не на теорию, а на практику. При этом теория изучается слишком поверхностно, применять ее можно только в конкретной оперативно-тактической обстановке.

Второй. Тематика групповых упражнений от задачи к задаче практически постоянна, меняются только темы учебных задач (вид боевой деятельности). Поэтому некоторые вопросы (уяснение задачи, расчет времени, оценка обстановки) обучаемый отрабатывает в процессе всех проводимых занятий в ограниченные сроки.

Третий. При отработке учебной задачи групповые упражнения проводят преподаватели не только кафедры оперативного искусства и тактики, но и специалисты родов войск и специальных войск. Темы и учебные вопросы по этим кафедрам также связаны с вопросами организации операции (боя) и управления войсками. Однако, как показывает опыт, преподаватели вынуждены на групповых упражнениях рассматривать вопросы теории применения данного рода войск (специальных войск).

Причиной такого положения является отсутствие достаточно твердых знаний у большинства слушателей по фундаментальным теоретическим вопросам. В результате они в ходе КШУ испытывают затруднения в исполнении обязанностей соответствующих командующих (начальников) родов войск и служб.

Рассматривая отработку групповых упражнений на кафедрах родов войск и специальных войск, необходимо отметить, что их по аналогичной тематике в ходе обучения бывает несколько. Поэтому, сократив количество, получим тот резерв времени, который следует использовать на изучение теории применения данного рода войск.

Четвертый. Учебную задачу можно условно сравнить с замедленным КШУ (КШВИ), в ходе которого каждый слушатель практически отрабатывает последовательность и содержание работы различных должностных лиц. Теории же, как отмечалось выше, изучается мало. Но, что парадоксально, и с практикой оперативного искусства и тактики (далее по тексту - практика) при проведении учебных задач не все в порядке. Как показывает тестирование, даже слушатели-выпускники не могут твердо доложить последовательность своей работы по организации операции (боя). Средний балл составляет 3,5 - 3,8.

Почему же складывается такая ситуация? Причиной является то, что из-за достаточно продолжительного срока отработки учебной задачи непроизвольно на первый план выходит содержание работы того или иного должностного лица. А вот по какому оперативному времени работает командующий (командир), где он выполняет эти мероприятия, где находятся командные пункты, его штаб, чем занимаются и что должны сделать войска, - все это уходит на второй план. Происходит как бы «вымывание» последовательности работы обучаемых в роли командующих (командиров). С последним кто-то может не согласиться, но практика проведения таких занятий показывает, что в большинстве случаев оперативное время и обстановку доводит преподаватель. Слушатели же выключаются из этого важнейшего процесса познавательной деятельности из-за пассивного «прослушивания».

Пятый. Как известно, процесс обучения будет максимально эффективен в том случае, если он соответствует закономерностям познавательной деятельности. Основанная на этом положении теория и методика интенсивного обучения, предполагает прохождение обучаемыми последовательно 9 этапов. В настоящее время они приступают к отработке учебной задачи, фактически перескочив через 2-3 этапа познавательной деятельности (целеполагание, мотивация и составление схемы ориентировочной основы деятельности). Нарушение процесса обучения влечет за собой существенные издержки.

Главная цель командно-штабных учений - обучение практике. Теоретические положения применимы в конкретном виде боевой деятельности и ограничены оперативно-тактической обстановкой. Вопросами теории больше занимаются группы разработчиков и разбора учения. Мы же считаем, что в ходе проведения учений главное внимание следует обращать не на заслушивание решений, а на обоснование и доказательность каждого выдвигаемого положения.

Таким образом, даже краткий анализ изучения теории и практики позволяет отметить целый ряд существенных недостатков. Поэтому назрела необходимость основательно скорректировать содержание обучения по оперативному искусству и тактике.

При этом результативный путь видится в сокращении количества учебных задач, экономии за счет этого времени и коренной перестройке изучения теории. Сокращение числа задач может вызвать неприятие. Да, это сложившаяся система, но правильна ли она в современных условиях? В самом деле, на нескольких групповых упражнениях слушателей учат, в сущности, одному и тому же. Вместе с тем их обучение по разным видам боевой деятельности воинских формирований все же недостаточно. Поэтому при планировании учебного процесса некоторые руководители стремятся каким-то образом решить эту проблему, но за счет увеличения количества учебных задач, т.е. пытаются учить теории на практических занятиях.

В связи с этим целесообразно обратить внимание на еще одно положение. За последние 20-30 лет коренным образом изменились характер и содержание операции и боя. Их ход и исход все в большей степени зависят от родов войск и специальных войск, а также видов обеспечения. Й если раньше в ходе учебной задачи отрабатывались вопросы теории применения родов войск и специальных войск, то в настоящее время на это не отводится достаточного количества часов. Надо отметить, что положение усугубляется введением в учебный процесс новых дисциплин и эта тенденция будет усиливаться.

Исходя из изложенного, мы считаем, что основными направлениями совершенствования содержания обучения по оперативному искусству и тактике могут быть следующие.

Вопросы теории, на наш взгляд, должны изучаться на лекциях, семинарах, самостоятельных занятиях под руководством преподавателя. По определенным теоретическим проблемам могут проводиться конференции, индивидуальные и групповые занятия с проигрыванием оперативных и тактических ситуаций на компьютерах, готовиться слушателями научные доклады, рефераты, выполняться курсовые работы, расчетные задачи. Основная цель такой деятельности сводится к развитию творческого мышления, «набору» большого количества оперативных и тактических ситуаций как исторического, логического, так и математического плана. Почему бы не читать лекции на темы: законы вооруженной борьбы, тенденции развития современного общевойскового боя и операции, принципы современного общевойскового боя и операции и т.п.?

Представляется, что серия занятий, например по принципам общевойсковой операции и боя, позволит понять обучаемым, как меняется их содержание в зависимости от эволюции вооружения и военной техники противоборствующих сторон.

Кроме того, каждую тему по видам боя и операции следует начинать не одной-двумя, а серией лекций и других занятий по действиям противника. Например, наступательной тематике могут предшествовать занятия не только по действиям общевойсковых формирований противника, но и родов войск и специальных войск с показом сильных и слабых сторон и учетом последних достижений в развитии вооружения и военной техники, управлении и всестороннем обеспечении. Обучаемый в итоге должен «видеть» перед собой противника, а не «раскрывать» вероятный характер его действий, как это зачастую бывает.

Каждое выдвигаемое предложение необходимо подкреплять не положениями уставных документов, а расчетами, опытом учений войск, локальных войн. Этим вопросам преподаватели должны уделять самое пристальное внимание.

Конечно, подобные занятия важно тщательно готовить и обеспечивать. Поэтому требуется пересмотреть содержание учебников, учебных пособий и других материалов, так как в них, как правило, подробно изложены лишь уставные документы. В будущем они должны быть компьютеризированы и состоять из двух составных частей: теории и практики. Определенный опыт в этом вопросе у нас есть.

В изучении теории необходимо обратить внимание на использование расчетных задач и моделей, реализованных на электронно-вычислительных машинах, в том числе персональных. Очень важно, чтобы обучаемый имел возможность «проиграть» тот или иной вариант обстановки, варьируя такими показателями, как время действий, применяемые силы и средства, местность, погода, время года и суток. Такие занятия должны отрабатываться на каждой кафедре.

Практике следует обучать на занятиях, проводимых в форме лекций, семинаров, самостоятельных занятий под руководством преподавателя, групповых упражнений при отработке одной - двух задач за весь период обучения в академии, летучек, штабных тренировок, командно-штабных военных игр, учений, участия слушателей в учениях войск, в том числе ими же и разрабатываемых. Главная цель таких занятий - поэтапное формирование умений и навыков по подготовке общевойсковой операции (боя) и управлению войсками.

Учебной тактической задаче должна предшествовать серия занятий (групповых упражнений)- на различных кафедрах по управленческой и организаторской деятельности командира (командующего) и штаба при подготовке общевойскового боя и операции. На них необходимо добиваться освоения обучаемыми алгоритма (последовательности) работы по уяснению полученной задачи, оценке обстановки, определению замысла и принятию решения в целом путем выполнения компьютерных обучающих курсов. На занятиях по кафедрам родов войск и специальных войск должно быть изучено основное содержание разрабатываемых документов по управлению соответствующими родами войск и специальными войсками. В этом случае отработка непосредственно учебной тактической задачи, как нам представляется, действительно превратится в очередной этап формирования умений и навыков, подготовку к серии учений.

Высшей и основной формой обучения практике должны стать учения - сначала по видам боя, затем по комплексным темам, так как именно на них обучаемому предоставляется возможность почувствовать динамику организаторской и управленческой деятельности.

Таково наше видение путей совершенствования содержания обучения по оперативному искусству и тактике в ввузах.

С учетом изложенного можно сделать следующие выводы. Первый. При формировании новых квалификационных характеристик, учебных программ и тематических планов целесообразно усилить акцент на содержании обучения, и в первую очередь теории оперативного искусства и тактики. В настоящее время этот вопрос в них практически отсутствует. Второй. В тематических планах должны найти отражение требования теории и методики интенсивного обучения по поэтапному формированию умений и навыков обучаемых. Третий. Необходимо активизировать работу по внедрению вычислительной техники во все сферы педагогической деятельности.

Военная мысль. - 1992. -№12. - С.53 - 59; 1993. - №7. - С.72 - 75; №9. - С.42 - 45.

Военный энциклопедический словарь. - М.: Воениздат, 1984. - С.614, 723.

Золотарев А.А., Галатенко Н.Н., Голубева В.Н. Сборник методических рекомендаций по разработке содержания обучения и интенсивных дидактических систем. - МГА, МИ-ИГА, 1988. - С.26 - 28.

Для комментирования необходимо зарегистрироваться на сайте

Безусловно, что после Второй мировой войны военная стратегия во всех государствах развивалась с учетом ее опыта, новой расстановки военно-политических сил в мире и появления новых средств вооруженной борьбы, в первую очередь, ядерного оружия и средств его доставки. С появлением ядерного оружия стали меняться формы и способы применения вооруженных сил, бурно развиваться ракетные войска. Создание 17 декабря 1957 г. Ракетных войск стратегического назначения Вооруженных Сил СССР, явилось весомым вкладом в развитие теории и практики военной стратегии, в части реализации мер ядерного сдерживания при угрозе агрессии.

Таким образом, в послевоенные годы советская военная стратегия и оперативное искусство продолжали быстро развиваться. При этом все разрабатываемые концепции были направлены на противостояние США и НАТО, а в 70-х годах и Китаю. Перед военной стратегией возник ряд принципиально новых задач, важнейшими из которых были: исследование характера и способов ведения ядерной войны; строительство Вооруженных Сил с учетом необходимости отражения возможного ядерного нападения; поддержание постоянной боевой готовности Вооруженных Сил и обеспечение отражения агрессии в любых условиях начала вероятной войны. В короткий срок была создана теория стратегии и оперативного искусства ракетно-ядерной войны. В дальнейшем она постоянно уточнялась и совершенствовалась с учетом глубоких изменений, происходивших в военно-политической обстановке, состояния вооруженных сил, технических средств ведения войны и взглядов вероятных противников. Со временем на смену многовариантности стратегических концепций неограниченного, в том числе упреждающего применения ядерного оружия, пришла стратегия поэтапного ввода его в действие. Затем последовала стратегия отражения агрессии вначале обычными средствами с последующим переходом на опасной стадии развития конфликта к ядерной войне. Наконец, была выработана концепция равной готовности, как к ядерной, так и к обычной войне, которая сменилась стратегией преимущественной готовности к обычной войне в новых ее формах.

С 90-х годов в связи с происходящими значительными изменениями в политике, экономике, переосмыслением роли ядерного оружия и появлением качественно нового вооружения и боевой техники, способов ведения войны, военная стратегия и оперативное искусство вступили в новый период своего развития, который характеризуется расширением сферы применения ВС и возрастанием их роли в предупреждении и недопущении военных конфликтов не только в мировом масштабе, но и на региональном уровне.

После развала СССР и советских Вооруженных Сил в России в течение нескольких лет декларировалось проведение военной реформы, конверсии военной промышленности. На деле под пропагандистский шум о том и другом шло разрушение военной сферы: выводилась из строя военная промышленность, разрушались основы и демонтировались сложившиеся механизмы мобилизации страны на случай военной угрозы, становилась все менее надежной хорошо отлаженная система комплектования вооруженных сил личным составом, была ликвидирована система подготовки молодежи к воинской службе, снижались уровни боевой подготовки и воинского воспитания в армии и на флоте, деформировалось и дезориентировалось оборонное сознание народа. Пагубные последствия таких действий наглядно доказали результаты впервой военной кампании в Чечне (1994-1996 гг.).

В ходе второй чеченской кампании (1999-2000 гг.), военно-политическое руководство страны осознало, что для разгрома незаконных вооруженных формирований и восстановления конституционного строя главная роль должна принадлежать Вооруженным Силам. Опыт вооруженного противостояния в Дагестане (2 августа -17 сентября 1999 г.) подсказал, что основу группировки войск (сил) должны составлять соединения и части в целостной организационно-штатной структуре со своими органами управления и обеспечения. Главные требования, предъявляемые к такой группировке: в руководстве – централизованное управление войсками (силами), а в обеспечении боевой деятельности – единство систем разведки связи, РЭБ, инженерного, тылового и технического обеспечения. С созданием Объединенной группировки войск (сил) политические цели проводимых контртеррирористических операций на территории Северо-Кавказского региона РФ были достигнуты.

Опыт проведения операции по принуждению Грузии к миру в августе 2008 г., которую при определенных условиях можно рассматривать как армейскую наступательную операцию, показал, что политические цели в войне могут быть достигнуты не только применением стратегических группировок войск (сил), но и боевыми действиями соединений и воинских частей, а иногда и миротворческих подразделений.

В течение этого времени США и ОВС НАТО последовательно решали стоящие задачи по своему мировому господству, динамично изменяя состав, структуру и характеристики сил и средств, привлекаемых к нанесению ударов, адекватно обстановке варьируя объекты поражения и мощь ударов. Ими полным ходом отрабатывались новые технологии войны и ведения военных действий.

В этот период они развивали систему стратегического планирования вооруженных сил, которая тесно взаимосвязана с системой оперативного планирования (отработка стратегических концепций на практике в войнах и вооруженных конфликтах), с системой приобретения вооружения и военной техники и системой планирования программируемой разработки и исполнения бюджета на основе программно-целевого метода планирования. Такой подход позволил вырабатывать стратегические цели и планы в соответствии с угрозами и возможностями государства. На этой основе был осуществлен прорыв в военно-технической сфере и в достижении результатов практического применения вооруженных сил в войнах и вооруженных конфликтах. Это позволило как США, так и ОВС НАТО утвердиться в качестве единственных субъектов военно-политических отношений в мире, способных гарантировано достигать военно-стратегические, политические и экономические цели вооруженным путем.

Накопленный как положительный, так и отрицательный опыт (Ирак, Югославия) нашел своё отражение в "Национальной военной стратегии США" 2004 г. В ней было определено новое направление развития вооруженных сил страны на ближайшую и среднесрочную перспективу, описаны способы применения ВС в зависимости от военно-стратегической обстановки, силы и средства, необходимые для достижения превосходства над противником в военных операциях XXI века. В основе этой стратегии лежит полное превосходство над противником, которое достигается не за счет подавляющего перевеса в численности сил и средств, создания необходимых условий для более эффективных их действий даже в условиях недостатка сил. В связи с этим было признано необходимым преобразовать ВС США в единые сетецентричные и распределенные силы, обеспечив качественное совершенствование системы сбора, обработки и распределения информации. С этого времени Пентагон приступил к развертыванию глобальной информационной сети и практической отработке технологий нового вида войны - "сетецентрической" войны.

В новой "Национальной военной стратегии США", принятой в августе 2008 г., определены адаптированные к современным условиям руководящие принципы планирования и ведения военных операций. В ней конкретизируются положения «Стратегии национальной безопасности США» и «Стратегии национальной обороны США» и ставится задача обеспечить гарантированную защиту территории государства от внезапных ударов и, при необходимости, решительного ответного или превентивного проецирования военной мощи на удаленные ТВД.

В настоящее время характер современных военных угроз для России претерпел коренные изменения. В Военной доктрине Российской Федерации отмечается «Мировое развитие на современном этапе характеризуется усилением глобальной конкуренции, напряженности в различных областях межгосударственного и межрегионального взаимодействия, соперничеством ценностных ориентиров и моделей развития, неустойчивостью процессов экономического и политического развития на глобальном и региональном уровнях на фоне общего осложнения международных отношений. Происходит поэтапное перераспределение влияния в пользу новых центров экономического роста и политического притяжения».

Основные направления развития современной военной стратегии и оперативного искусства.

Прежде всего, это обусловлено изменением самого характера военных угроз. Основным моментом является то, что активизация деятельности вооруженных сил отдельных государств и связанная с этим демонстрация военной силы вблизи государственной границы России, стремление ряда стран применять военную силу в качестве решающего аргумента в межгосударственной деятельности при полном игнорировании положений международного права и национальных интересов России, свидетельствует о высокой вероятности возникновения войн и вооруженных конфликтов у ее границ. Эти обстоятельства, в свою очередь, практически являются катализатором втягивания России в действия, связанные с применением средств вооруженной борьбы, примером этому является 5 – дневная война в Южной Осетии (8-12 августа 2008 г.). Ее итоги наглядно продемонстрировали необходимость формирования новых подходов к формированию облика ВС, повышению их боевой готовности и боевой способности.

Проводимые в ВС России преобразования, связанные с приданием им нового облика, оснащением современными образцами вооружения и военной техники, развитием положений военной стратегии и оперативного искусства обусловили успешное проведение операции Воздушно-космических Сил ВС РФ в Сирии.

Согласно итогового отчета министра обороны РФ Сергея Шойгу о прошедшей операции, за весь период боевых действий было выполнено около 9 тысяч вылетов. Ударная авиация ВКС РФ уничтожила большую часть объектов нефтяной промышленности, находящейся под контролем боевиков, а также поразила почти 3 тысячи средств перевозки чёрного золота, тем самым существенно сократив источники финансирования террористических группировок. При содействии российской авиации сирийские войска смогли освободить около 400 населённых пунктов, практически полностью восстановлен контроль над Латакией, достигнуты существенные успехи в битве за Алеппо, к которому пробиты пути снабжения. Кроме того, начата операция по освобождению Пальмиры, успешно завершенная уже после вывода части группировки ВКС из Сирии, Общая площадь освобождённой территории равна 10 тысячам квадратных километров (около 5% от площади всей Сирии). Помимо этого, серьёзных успехов добились и курдские вооружённые формирования.

Помимо помощи, оказанной сирийским правительственным войскам, успехи которых в конечном итоге и привели к установлению перемирия и началу реальных мирных переговоров, Россия смогла в реальных условиях испытать огромное количество новейшего, и не очень, вооружения. Применялись самые разные модели боевых самолётов: самые современные многоцелевые истребители Су-35С и Су-30СМ, фронтовые бомбардировщики Су-34 и модернизированные Су-24М, штурмовики Су-25СМ, впервые в истории удар по противнику нанесли стратегические бомбардировщики Ту-95МС и Ту-160. Впервые ВС России достаточно широко применяли высокоточное оружие - бомбы со спутниковым наведением КАБ-500С, ракеты с лазерным наведением (например, Х-25 и Х-29), а установка на далеко не новые бомбардировщики Су-24М новых прицельных комплексов СВП-24 «Гефест» позволила достаточно точно наносить удары и неуправляемыми бомбами (ФАБ-250, ФАБ-500 и т.п.). Также операция в Сирии отметилась «дебютом» российских стратегических крылатых ракет воздушного и морского базирования - с расстояния более одной тысячи километров были запущены десятки «Калибров», Х-555 и новейших Х-101. Такой опыт, полученный войсками и разработчиками, бесценен.

Все эти факты свидетельствуют о необходимости дальнейшего развития военной стратегии и оперативного искусства, поиска новых, более эффективных, форм ведения военных действий. Это подтверждает повышение роли военной силы в межгосударственных отношениях, хотим мы того или нет.

Поэтому военная стратегия и оперативное искусство Российской Федерации в настоящее время призвана определять реальные и эффективные пути и средства обеспечения военной безопасности России как независимого государства применительно к его современному геостратегическому положению в современном мире. Она должна обеспечивать защиту подлинных национальных интересов России.

Заключение

Сложность и противоречивость современного мира, переплетение в нем интересов различных государств, наличие массовых, высокооснащенных и боеготовых армий - главные факторы международной напряженности, спо­собствующие возникновению войн и вооруженных конфликтов.

Любая страна в интересах своей безопасности должна способствовать предотвращению войны и разрешению противоречий мирными средствами. Вместе с тем необходимо быть готовым и к использованию крайних мер -защите своих интересов вооруженным путем.

Подготовка страны к обороне - это длительный и многосторонний про­цесс, требующий совместной и системной работы государственных и военных структур всех уровней. Он строится на правовой основе с учетом направлений, динамики развития военной опасности, возможности ее перерастания в военную угрозу. Его сущность состоит в укреплении обороноспособности страны и создании оптимальных условий для отражения агрессии противника.

В этих важнейших вопросах военная стратегия и оперативное искусство должны играть основную и решающую роль.

Похожая информация.

Генерал-майор запаса Л. Бойков,
доктор военных наук, профессор;
полковник В. Сатаров,
кандидат военных наук, доцент

Американские военные специалисты уделяют серьезное внимание развитию военной теории. На основе изучения и обобщения опыта военных конфликтов и тенденций развития средств вооруженной борьбы ими усиленно разрабатываются и совершенствуются способы подготовки и ведения операций. При этом основы оперативного искусства ВС США за последние десятилетия значительно изменились, что нашло отражение в уставных и концептуальных документах.

В вооруженных силах Соединенных Штатов термин "оперативное искусство" до середины 80-х годов XX века не употреблялся - сохранялось деление военной теории на стратегию и тактику. Вместе с тем за океаном тщательно изучался боевой опыт, полученный в ходе мировых войн прежде всего вооруженными силами Германии и Советского Союза. Знаменитые операции советских войск (под Москвой, Сталинградская, Орловско-Курская, Белорусская, Берлинская и другие) хорошо укладывались в глубоко разработанное советской военной наукой понятие оперативного искусства -составной части военного искусства. В связи с этим в послевоенных программах американских военных учебных заведений стало использоваться понятие оперативного уровня военных действий (operational level of war), занимающего промежуточное положение между стратегическим и тактическим, а в дальнейшем это понятие и сам термин "оперативное искусство" (operational art) получили официальный статус.

Впервые элементы оперативного искусства появились в официальных документах ВС США с изданием в 1982 году новой редакции полевого устава сухопутных войск FM 100-5 "Основы ведения операций (боевых действий)" 1 , в котором были определены три уровня военных (боевых) действий - тактический, оперативный и стратегический. Было заявлено, что на оперативном уровне осуществляется применение сил и средств для достижения стратегических целей на театре военных действий с использованием теории операций крупных группировок войск (сил) 2 . В этом документе была выдвинута концепция "воздушно-наземной операции (сражения)" (AirLand Battle), учитывающая пространственную трехмерность боевых действий. Отмечалось, что ее реализация должна осуществляться на оперативном уровне и предусматривать соответствующее построение войск и организацию тылового обеспечения, боевого управления, а также глубокое огневое и ядерное поражение противника, ведение специальных и психологических операций.
В очередной редакции устава FM 100-5, изданного в 1986 году, появился термин "оперативное искусство". Он трактовался как применение войск (сил) для достижения стратегических целей на театре войны (военных действий) посредством разработки, организации и ведения кампаний и операций 3 .

В уставе FM 100-5, изданном в мае 1993 года, это определение было уточнено. В нем указывалось: "Оперативное искусство представляет собой умелое применение войск (сил) для достижения стратегических и (или) оперативных целей на театре войны (военных действий) посредством разработки, организации и ведения кампаний, операций и сражений. Оперативное искусство реализует стратегию путем разработки операций, объединяющих сражения и бои тактического уровня, для достижения оперативных результатов" 4 . Отмечалось, что оперативное искусство не является прерогативой какого-либо определенного звена управления. Оно заключается в правильном определении места, времени и целей ведения боевых действий главными силами, исходя из которых будет осуществляться их развертывание, приниматься решение о вступлении в сражение или уклонении от него, уточняться последовательность ведения боевых действий и операций для выполнения поставленных задач.

С изданием в сентябре 1993 года наставления комитета начальников штабов (КНШ) вооруженных сил США JP 3-0 "Основы ведения межвидовых операций (боевых действий)" 5 понятия "оперативный уровень" и "оперативное искусство" окончательно закрепились в уставных документах американских ВС в том виде, в каком они были сформулированы ранее в уставах сухопутных войск.

В документах ВС США и всех их видов стали рассматриваться три уровня военных действий - стратегический, оперативный и тактический - в соответствии со значимостью решаемых в них задач и достигаемых целей. Отмечалось, что разделение на уровни весьма условное, а границы между ними размыты. При этом военные действия оперативного уровня организуются на основе оперативного искусства, являющегося связующим звеном между стратегическими задачами и тактическими действиями войск (сил).

Реализация оперативного искусства была возложена на командующих и штабы объединений - оперативно-стратегических (объединенные командования (ОК) и подчиненные им командования ВС США) и оперативно-тактических (командования видов ВС в составе ОК и объединенные оперативные формирования).

По мнению американских военных специалистов, знание оперативного искусства предполагает широту взглядов, способность предвидеть развитие обстановки и обеспечивать эффективное взаимодействие между видами вооруженных сил и союзниками в войне. Оно, как правило, требует от военачальника знания ответов на следующие вопросы:
- какие условия должны быть обеспечены для достижения стратегических целей;
- действия, необходимые для создания таких условий;
- какие силы и средства должны быть использованы в этих действиях;
- каковы ожидаемые потери и риски для возможных вариантов действий. Оперативное искусство предполагает распределение усилий компонентов группировки войск (сил) по времени, месту и целям. Для этого вырабатываются основополагающие требования и правила, обеспечивающие согласованность действий воздушных, наземных, морских и космических сил. Оно дает более конкретные, чем стратегия, ориентиры для планирования кампаний и крупных операций, а также помогает эффективно использовать ресурсы и достигать оперативных и стратегических целей. Благодаря этому, по взглядам американских военных специалистов, ведение войны не превращается в разрозненные действия тактических формирований.

В конце XX века американские военные специалисты признали, что в связи с интенсивным прогрессом информационных технологий (ИТ) и разработкой высокоточного оружия начался новый этап современной революции в военном деле. В этот период наиболее значимым результатом исследований американских специалистов в области военной теории, важное место в которой заняло оперативное искусство, стали концептуальные документы "Единая перспектива-2010" 6 и "Единая перспектива-2020"7, утвержденные председателем КНШ соответственно в мае 1996-го и июне 2000 года.

В этих концепциях большое внимание уделялось обеспечению межвидовой согласованности действий в военных операциях и указывалось, что внедрение в военное дело новых информационных технологий и других технических достижений должно оказать решающее влияние на изменение боевых возможностей ВС США и характер ведения ими вооруженной борьбы. При этом традиционные понятия маневра, удара, тылового обеспечения (ТО) и защиты на основе информационного превосходства (information superiority) и модернизации ВВТ должны трансформироваться в господствующий маневр, высокоточное сражение (бой), целенаправленное ТО и всеобъемлющую защиту соответственно. Каждое из этих новых понятий раскрывалось в определенной оперативной концепции, совместная реализация которых, по взглядам американских специалистов, позволит обеспечить ВС США "всеохватывающее превосходство" (full spectrum dominance) - превосходство над противником в военных действиях любого масштаба и характера.

Оперативная концепция "господствующего маневра" (dominant maneuver) предполагала способность к полномасштабному согласованному применению максимально рассредоточенных группировок разнородных сил, включающих наземные, морские, воздушные и космические компоненты, которые активно используют возможности по информационному обеспечению и переброскам для решения поставленных задач. Сочетание высокой скорости перемещения войск с такими же темпами ведения боевых действий позволяли задействовать силы и средства на решающих направлениях, что способствовало снижению боевого потенциала противника и вынуждало его действовать с невыгодных позиций.

Реализация оперативной концепции "высокоточного сражения (боя)" (precision engagement) предполагала формирование комплекса сил и средств, использование которых позволит определять местоположение объектов, целей, быстро принимать решение на их поражение, наносить высокоточные удары, оценивать степень ущерба и при необходимости уничтожать их. Основой достижения успеха должно стать создание разведывательно-информационных систем с использованием новых информационных технологий и АСУ войсками и оружием, позволяющих значительно сократить цикл управления.

Суть оперативной концепции "всеобъемлющей защиты" (full-dimensional protection) сводилась к контролю боевого пространства на основе информационного превосходства и созданию эшелонированной защиты своих войск при развертывании, выполнении маневра и в бою с целью обеспечения полной свободы их действий.

Оперативная концепция "целенаправленного тылового обеспечения" (focused logistics) заключалась в способности обеспечивать воинские формирования и личный состав всем необходимым в нужное время и в нужном месте во всех видах операций. Реализация целенаправленного ТО, как и других оперативных концепций, содержавшихся в документах серии "Единая перспектива", предусматривала обеспечение превосходства в информационном обеспечении.

Разработка концепций применения вооруженных сил и их внедрение необходимы для развития американского военного искусства и военного дела в целом. Они создают единую базу для выработки видами ВС собственных концепций, уставных документов и планов строительства.

В 1999-2011 годах организация разработки концепций применения вооруженных сил, их экспериментальной оценки и внедрения являлась одной из основных задач существовавшего в этот период ОК единых сил ВС США 8 (United States Joint Forces Command). В соответствии с изданными в апреле 2003 года министром обороны "Указаниями по планированию реформирования вооруженных сил США" 9 этому командованию было предписано сформировать и впоследствии поддерживать систему концептуальных документов, определяющих взгляды командования американских ВС на ведение вооруженной борьбы в военных конфликтах будущего и требования к дальнейшему росту их боевых возможностей.

Созданная ОК ядерных сил система концептуальных документов включает основополагающую концепцию применения ВС США (Capsone Concept of Joint Operations) - издавалась в 2003, 2005, 2009 и 2012 годах, а также разработанные в ее развитие концепции, которые подразделяются на три группы.

К первой группе относятся концепции ведения военных действий (Joint Operating Concepts) -документы, где рассматривается содержание вооруженной борьбы в ходе военных действий определенного характера - крупномасштабных боевых операциях, иррегулярных военных действиях, операциях по стабилизации обстановки, операциях сдерживания.

Вторая группа включает объединенные функциональные концепции применения войск (сил) (Joint Functional Concepts) - документы, где представлены определенные области деятельности вооруженных сил - боевое применение, боевое управление, комплексное организационно-техническое обеспечение взаимодействия, обеспечение ситуационной осведомленности, целенаправленное ТО, защита войск, боевая подготовка.

Третья группа - объединенные интегрирующие концепции применения войск (сил) (Joint Integrating Concepts), которые разрабатываются на основе концепций ведения объединенных военных действий и объединенных функциональных концепций. К числу интегрирующих относятся концепции "глобального удара", "ведения боевых действий в едином информационном пространстве", "борьбы с оружием массового поражения", "интегрированной противовоздушной и противоракетной обороны", "морского базирования", "ведения боевых действий в населенных пунктах" и другие.

Концептуальные документы серии "Единая перспектива" после 2000 года не издавались, а в выпущенной в 2004-м председателем КНШ "Национальной военной стратегии США" 10 было указано, что она помимо прочего раскрывает взгляды американского командования на вопросы, ранее рассматривавшиеся в этих концептуальных документах.

В частности, в пятом разделе, озаглавленном "Единая перспектива боевых действий будущего", было заявлено, что ВС США должны иметь всеохватывающее превосходство, то есть быть способными контролировать любую ситуацию и разгромить любого противника. Для этого считалось необходимым развивать систему концептуальных документов, созданную ОК единых сил, и реализовывать их положения на практике.

В "Национальной военной стратегии" отмечалась также возможность более быстрого достижения целей войны, операции, сражения, боя посредством повышения уровня взаимодействия всех видов вооруженных сил, родов войск и служб. Для этого, по мнению американского военного руководства, при применении ВС США необходимо в обязательном порядке соблюдать следующие принципы:
- полная интеграция (то есть сосредоточение усилий на достижении единой цели);
- экспедиционность - способность к быстрому развертыванию и эффективному применению в любом регионе мира;
- сетецентричность - взаимосвязанность и синхронность действий;
- децентрализованность - способность низших эшелонов самостоятельно вести боевые действия на основе единого замысла операции;
- адаптивность - способность быстро реагировать на внезапно изменяющуюся обстановку с использованием соответствующих возможностей;
- превосходство в принятии решений - способность на основе более точной и полной информации принимать правильные решения и осуществлять
их быстрее, чем противник может реагировать;
- высокая поражающая мощь - способность наносить ущерб противнику в любых условиях обстановки.

На основе проведенных исследований и обобщения опыта, накопленного командирами и штабами в военных конфликтах XXI века, термин "оперативное искусство" в национальных вооруженных силах получил новую трактовку. В наставлении комитета КНШ JP 3-0 "Основы ведения межвидовых операций (боевых действий)", изданном в 2006 году 11 и в последующих уставных документах американских вооруженных сил это понятие стало рассматриваться как "творческий подход, подкрепленный навыками, знаниями, опытом, способностями и самостоятельностью в суждениях, используемый командирами и офицерами штабов при разработке стратегий, кампаний и операций и обеспечивающий построение войск и их применение в соответствии с тесно увязанными целями военных действий, способами и средствами их достижения" 12 .

В уставных документах, определяющих основы подготовки и ведения операций вооруженных сил США, подчеркивается тесная взаимосвязь и взаимопроникновение оперативного искусства и стратегии. Большое значение придается обеспечению межвидовой и межведомственной согласованности действий.

В соответствии с наставлением КНШ JP 5-0 "Планирование межвидовых операций (боевых действий)" 13 реализация оперативного искусства при подготовке и ведении военных действий включает следующие этапы:
- оценка обстановки на основе таких качеств командующих (командиров) и офицеров штабов, как опыт, интеллект, способности, интуиция, знания, самостоятельность в суждениях;
- определение целей операции (боевых действий), возможных способов и средств их достижения, а также оценка факторов риска при различных вариантах действий войск;
- прогноз развития обстановки для определения замысла операции (боевых действий).

Разработка замысла операции (боевых действий) рассматривается американскими специалистами как необходимая часть оперативного искусства, реализуемая органами военного управления при подготовке и ведении военных действий. В соответствии с действующими уставными документами ВС США разработка замысла должна включать ряд положений, определяющих:

Реализация оперативного искусства при подготовке и ведении военных действий (наставление КНШ JP 5-0 "Планирование межвидовых операций (боевых действий)", 2011)
- условия, при которых военные (боевые) действия должны быть прекращены, и пути сохранения достигнутых результатов;
- обстановку, которая должна сложиться к завершению операции, и ее цели;
- ожидаемые результаты (военных, политических, экономических и других последствий) боевых действий (effects);
- центры оперативной устойчивости (centers of gravity) - объекты, функционирование которых служит основой боеспособности как своих войск так и противника;
- объекты воздействия, имеющие решающее значение (decisive points), на которых должны быть сосредоточены главные усилия войск (сил, средств) для достижения поставленных целей операции;
- операционные направления и основные направления;
- соотношение прямых и непрямых действий (direct and indirect approach) в отношении центров оперативной устойчивости (непрямые действия предполагают вывод из строя центров оперативной устойчивости противника, воздействуя на связанные с ним объекты и избегая столкновения с основными его силами);
- ожидаемое изменение обстановки - прогнозирование ее развития;
- масштаб боевых действий;
- переломный момент операции (culmination);
- построение войск;
- ущерб, который должен быть нанесен войскам противника, заключающийся в их уничтожении и снижении боевых возможностей.

Степень проработки замысла операции по составляющим зависит от обстановки. При планировании крупномасштабных боевых операций должны подробно определяться все вышеуказанные составляющие, а при планировании операций по оказанию гуманитарной помощи иностранным государством некоторые из них, например "объекты воздействия, имеющие решающее значение", могут не рассматриваться.

Дальнейшее развитие в XXI веке получило оперативное искусство видов ВС США. В частности, в сухопутных войсках активно разрабатывалась концепция "всеобъемлющих боевых действий", которая предусматривает одновременное ведение боевых действий трех видов - наступательных, оборонительных и по стабилизации обстановки как на ТВД в целом, так и в каждом районе, населенном пункте, где будут использоваться сухопутные войска.

Важным этапом в ходе разработки этой концепции стали командно-штабные учения "Юнифайд квест-2007", на основе которых был издан отчет, содержащий анализ их проведения и предложения по развитию оперативного искусства СВ США 14 .
Данная концепция была определена в качестве основы применения сухопутных войск США в изданном в феврале 2008 году полевом уставе FM 3-0 "Основы ведения операций (боевых действий)" 15 . В нем отмечалось, что необходимость использования комплексного подхода к ведению всех видов боевых действий (наступательных, оборонительных и по стабилизации обстановки) диктуется сложными условиями современной и будущей обстановки. Реализация этой концепции требует синхронизации усилий, захвата и удержания инициативы, а также развития превосходства для достижения наилучшего результата. Масштабы, формы и способы применения сил и средств сухопутных войск в конкретной обстановке определяет командование, исходя из ее особенностей и замысла операции (боевых действий).

Развитие способов применения СВ США должно было продолжиться в направлении согласованного ведения боевых действий в не соприкасающихся, находящихся на большом удалении друг от друга районах.

Особое внимание уделялось развитию таких принципов применения сухопутных войск, как модульный подход при создании группировок, соответствие сил и средств решаемым задачам, централизация планирования боевых действий и децентрализация исполнения.

Комплексный подход к ведению всех видов боевых действий планировалось реализовать на основе обеспечения командиров точными данными об обстановке и широкого применения для решения поставленных задач высокоточного оружия и оружия нелетального действия.

В целом для реализации концепции "всеобъемлющих боевых действий", по взглядам командования СВ США, необходимы:
- четкий замысел, в котором определены цели каждого вида боевых действий;
- гибкая система управления;
- полная ситуационная осведомленность (знание обстановки);
- регулярное проведение сборов и анализ разведданных;
- возможность обеспечения оперативной маскировки;
- гибкая организационная структура формирований, которую можно быстро изменить в интересах выполнения поставленных задач;
- способность быстро реагировать на изменения обстановки;
- гибкая система всестороннего обеспечения;
- возможность согласованного применения разнородных сил и средств видов ВС США.

Новым этапом развития оперативного искусства СВ США стало появление концепции "согласованных наземных боевых действий" (unified land operations), которая была выдвинута в руководстве сухопутных войск США ADP 3-0 "Основы ведения согласованных наземных боевых действий"16, изданном в 2011 году на смену полевому уставу FM 3-0.

В руководстве ADP 3-0 сохранена преемственность по отношению к предшествующим документам, определявшим ключевые принципы применения сухопутных войск. Его положения базируются на идеях, составляющих основу прежних концепций применения сухопутных войск ("воздушно-наземная операция (сражение)" и "всеобъемлющие боевые действия"), к которым добавляется новая - достижение полной согласованности действий сухопутных войск с действиями партнеров из других видов вооруженных сил, ведомств и государств.

Центральная идея, проводимая в руководстве сухопутных войск ADP 3-0, состоит в том, что формирования сухопутных войск США должны вести всесторонне подготовленные и согласованные наземные операции (боевые действия), захватывая, удерживая и развивая инициативу для достижения и сохранения превосходства над противником, что позволит создать условия для разрешения военного конфликта на выгодных Соединенным Штатам условиях.

Требование обеспечения высокого уровня межвидовой, межведомственной и межгосударственной согласованности действий при ведении наземных операций дополняется следующими основными принципами применения сухопутных войск: гибкость, интеграция (согласованность с действиями партнеров), эффективность поражения, адаптивность (учет обстановки), глубина и слаженность. Эти принципы, по взглядам командования СВ, должны реализовываться с учетом сложившихся в американских ВС основ оперативного искусства, обеспечивающих связь между стратегическими целями и тактическими действиями.

Таким образом, военно-политическое руководство США, продолжая курс на достижение подавляющего превосходства над любым противником, готовит свои вооруженные силы к ведению военных действий любого масштаба и характера. При этом развитие военного и оперативного искусства в ВС осуществляется непрерывно с учетом того боевого опыта, который получают войска в ходе практически постоянного их применения в последние десятилетия.

2 FM 100-5. Operations, 1982. - P. 2-3: The operational level of war uses available military resources to attain strategic goals within a theater of war. Most simply, it is the theory of larger unit operations.